Отважный герой, нежные поцелуи

Кэтлин лихорадочно искала ответ. Почему этот человек так выводит ее из равновесия и она ничего не может с этим поделать?

— Я испеку вам пирог, — сказала она в конце концов, зябко кутаясь в шаль, — становилось прохладно.

— Вы что, умеете печь?

В голосе его звучало такое удивление, что Кэтлин вспылила.

— Полагаю, вы это узнаете. Если, конечно, выиграете, — бросила она через плечо, направляясь к дому.

— Какой пирог? — спросил он, ступая позади нее.

— С ядовитыми ягодами.

Он хмыкнул. Услышав это, она тоже чуть было не улыбнулась, но подавила это желание, вспомнив, как он бессовестно вел себя с ней.

— Так вы согласны на такие условия?

— Конечно, принцесса. — Он схватил ее за руку, не дав упасть, потому что она споткнулась о какую-то невидимую кочку в траве. — Считайте, что я уже ем этот пирог.

Когда они вошли в кабинет, Уэйд зажег лампу, подошел к письменному столу и уверенно открыл счетные книги.

— Ну, давайте. Покажите мне эти так называемые ошибки. Кэтлин взяла у него книги и стала листать страницы.

Лицо ее в золотом свете лампы казалось очень юным и в то же время исполненным решимости.

— Вот. — Она с торжествующим видом провела тонким длинным пальцем по столбику цифр. — И вот.

Уэйд нагнулся, чтобы проверить свои расчеты. Волосы ее, коснувшиеся его щеки, были как шелк. И… проклятие! От нее едва заметно пахло фиалками.

— И вот здесь.

Он заставил себя сосредоточиться на цифрах, но это было трудно, потому что она стояла так близко и от нее так сладко пахло! Он выхватил книгу и направился к другому концу стола.

Теперь, когда их разделяло некоторое расстояние, Уэйд смог хоть как-то сосредоточиться и, внимательно всмотревшись в колонки цифр, понял, о чем она говорит. Он все пересчитал заново, потом пересчитал во второй раз.

— Что за черт!

А ведь, пожалуй, она права!

— Я вам говорила! — Кэтлин едва не захлопала в ладоши от радости, но опустила руки, потому что Уэйд нахмурился.

— Итак… первым делом завтра утром я получаю пособие, причем за два месяца, — надменно сообщила она. — После того, как побеседую с работниками. Он нахмурился еще сильнее.

— И думать забудьте о разговоре с работниками. — Он швырнул счетную книгу на стол. — Если вам взбредет в голову уволить кого-то, я просто снова найму их.

Теперь настала ее очередь сдвинуть брови.

— Это мы еще посмотрим, мистер Баркли. Мне принадлежит такая же доля, как и вам, и такое же право принимать решения. Если я захочу уволить кого-то, я это обязательно сделаю.

— Кажется, меня вы тоже собирались уволить, — заметил он. — Вы что, забыли?

Кэтлин стиснула зубы, вспомнив, как он рассмеялся, когда она сказала это, сидя в повозке. Тогда ей и в голову не могло прийти, что этот грубый, высокомерный человек вдруг окажется совладельцем отцовского ранчо, потому что рос как сын ее отца.

— Очень жаль, что я не могу уволить вас, — тихо пробормотала она, повернулась и направилась к двери.

— Обязательно дайте мне знать, если найдете еще ошибки в книгах, — сказал он ей вслед. — Хотите, я достану книги за последний квартал, и вы их просмотрите.

— Может, и захочу. Как видите, я проявляю активный интерес к ранчо — моему ранчо, — бросила она в ответ.

— Я уверен, Риз был бы доволен, что вы с таким вниманием относитесь к имению, которому он отдал более двадцати лет пота, крови и слез. Очень плохо, что вы не соизволили появиться здесь, пока он был жив.

Едва раздались эти слова, как в комнате повисло тягостное молчание. Молчание, которое придавило плечи Уэйда, словно тяжкий груз. Он видел, как напряглось лицо Кэтлин, как она судорожно сглотнула, и заметил, что ее руки внезапно с такой силой вцепились в юбку, что побелели костяшки пальцев.

— Я прошу вас не касаться этой темы, мистер Баркли, — проговорила она наконец. Неужели он не знает, что Риз полностью отверг ее, не ответил ни на одно из писем, а тем более не приглашал ее побывать на ранчо? Впрочем, об этом унижении она не намерена ему рассказывать. Особенно потому, что он вырастил всех троих мальчишек Баркли как своих сыновей. — Хватит с меня неделикатных мужчин.

Кэтлин повернулась и вышла, не дожидаясь его ответа.

Она ушла, и Уэйд мог бы поклясться, что свет лампы потускнел, а комната почему-то стала убогой и мрачной.

«Хватит с меня неделикатных мужчин».

Обогнув стол, он налил себе стаканчик виски из хрустального графина, выпил и вспомнил, как горько искривились ее губы, когда она это произнесла.

Он вспомнил еще одну вещь, которую она сказала в этот вечер, когда говорила о своей младшей сестре.

«Вы вообще ничего не знаете ни о моей жизни, ни обо мне, мистер Баркли. Вам только кажется, что вы знаете».

«Смотри, не расчувствуйся из-за какой-то ослепительной красотки, которая не удосужилась ни разу навестить Риза за все восемнадцать лет, пыталась заставить плясать под свою дудку его поверенного, чтобы тот изменил завещание, а теперь, наверное, вознамерилась поступить также с тобой», — сказал он себе.

Она что-то задумала с этой скрупулезной проверкой книг и разговором с работниками. Он не понимал, какова ее цель, но на нервы она ему действовала, это точно.