Отвергнутые

Скрэппи молчал. Он разглядывал её покрасневшие глаза. Непропорционально пухлые губы. Впалые скулы. Белоснежную кожу со слоем тонального крема, сквозь который пробивались веснушки. Юта ненавидела свои веснушки, хоть их было не более десятка штук на обеих щеках. Он знал это. Он знал о ней всё.

– Обещай! – воскликнула она с надрывом и сильно тряхнула его за шею.

Его молчание лишь продлевало агонию последних мгновений перед окончанием их дружбы. Она сказала ему всю правду. Но ждать реакции от Скрэппи, было равносильно ожиданию реакции от куска мела.

– Обещай! Обещай! – закричала Юта с нотками визга и на них начали удивленно оглядываться ребята, уже начавшие потихоньку возвращаться в класс после длинной перемены.

– Чего тебе надо от него? Давай, я пообещаю? – предложил Солитёр со своей фирменной дикой ухмылкой на лице.

– Для таких, как ты, в аду даже не предусмотрен отдельный котел, хорёк ты обоссанный! – вскочила она со своего места, на минуту упустив мысль, что нужно сдерживать злость внутри себя, ведь у этого человека есть видео, которые не должны быть обнародованы никогда.

Жалобно звякнув, стул позади неё упал на пол.

Со спины раздались смешки одноклассников.

– Обоссанный у нас тут, вообще-то, всего один. Твой дружок! – весело воскликнул Солитёр, и взрыв хохота стал для него дружной поддержкой.

В глазах потемнело от ярости. Схватив стул одной рукой, Юта замахнулась им в сторону Солитёра. Она бы несомненно ударила его. И он бы ни за что не успел увернуться, потому что смеялся, полусогнувшись. Его взгляд был направлен в пол. В нескольких сантиметрах от его хребта, Скрэппи перехватил её руку.

– Я обещаю, Юта, – сказал он очень серьезно.

Внимательно посмотрев в серые глаза, он под локоть аккуратно отвел её в сторону от Солитёра, все еще не подозревавшего, насколько близок он был к переломанному позвоночнику всего мгновение назад. Погладив девушку по предплечью, Скрэппи ещё раз заглянул ей в лицо.

– Я обещаю, слышишь? Если это так важно для тебя, то я обещаю.

Она только грустно улыбнулась. Из расслабленной руки выпал тяжелый деревянный стул на металлическом каркасе и, покачнувшись, встал на своё место.

Преодолев расстояние в один шаг, Юта крепко обняла своего друга напоследок.

Через секунду прозвенел звонок.

А еще через шесть минут на вопрос учителя, есть ли в классе свидетели кражи кошелька из её сумки, Юта поднялась со своего места. Гордо вскинув подбородок, чтобы не наткнуться на десятки осуждающих взглядов, она указала рукой на Скрэппи.

– Я видела. Это сделал он. Кошелёк за шкафом с реагентами.

Колючий ком, мешавший дышать, провалился вовнутрь вместе с признанием. Горячие слёзы покатились по щекам. В этот раз она больше не пыталась их сдержать. Мутными каплями свисая с подбородка, они с оглушительным, по сравнению с классной тишиной, грохотом падали прямо в раскрытую тетрадь. Написанная синей пастой тема урока «Строение простых веществ. Аллотропия» растекалась прямо на глазах.

Встревоженный Скрэп медленно переводил взгляд с учительницы химии на Юту, и обратно.

– Это шутка? – спросил он тихо.

Его вопрос повис в застывшем от напряжения воздухе.

6 ноября. Вечер.

– Кофе на ночь вредно, я полагаю. Будешь чай?

Подставив табурет к кухонному шкафу, Юта забралась на него с ногами, чтобы дотянуться до верхней полки. Самые вкусные и ароматные чаи мама убирала именно туда. Стоило только приоткрыть дверцу и в нос уже бил чудесный запах швейцарского трюфеля, венского десерта и ирландских сливок. Смешавшись друг с другом, эти запахи становились еще привлекательнее. Тем временем на столе уже стоял заварной чайник с дымящимся напитком, но залезть в самый дальний угол – это был лишь повод спрятать от подруги своё лицо.

Внимательная Мари сразу заметила, что испытание Инсинуатора даётся Юте с трудом. Глубокие тёмные круги под глазами, один ярче другого, не добавляли красоты и без того не красивой девушке. Голые ресницы, без намека на тушь. Сальные волосы, собранные в неаккуратный пучок. Поношенная толстовка и растянутые леггинсы. Выглядела бы так Мари – это бы не вызвало ни у кого подозрений, потому что это был её привычный вид. Но не для блистательной Юты. Где идеально ровные стрелочки на веках? Где подкрашенные пухлые губки? В конце концов, почему волосы такие грязные? Неухоженный её вид вызывал крайнее подозрение.

– Я буду то, что ты нальешь. Мне не принципиально. Нам нужно поговорить, чая я дома без тебя напьюсь, не волнуйся так сильно. Садись, – голос Мари прозвучал достаточно строго для того, чтобы Юта едва не подчинилась на автоматической реакции.

В последний момент, она одумалась и предпочла остаться в тени кухонного шкафа ещё немного. Одна мысль о приближении разговора с Мари уже угнетала.

– Не нужно прятаться от меня. Ты не сможешь продолжать делать это вечно. Поговори со мной.

– Разговоры… Разговоры… Марика, они не меняют ничего! Мне чертовски одиноко! Я изгой в своём классе! Ты хоть попробуй представить себе, как это, когда тебе необходимо почти восемь бесконечных часов находиться в обществе людей, которые тебя презирают.