Отвергнутый (ЛП)

Румянец окрасил ее щеки, прежде чем она начала энергично растирать мои ноги, забирая с собой несколько волосков на ногах, черт возьми!

— Хорошо. — я оттолкнул ее руки. — На сегодня хватит медсестра.

— Но ты все еще мокрый. — она указала на мои бедра.

Я посмотрел вниз, она вверх.

Это действительно не могло быть еще хуже. Я всегда гордился тем, что могу контролировать свое тело и свою похоть, я был легок в состоянии держать себя в узде в обществе Никсона, особенно когда проверил Мо. Так почему же, черт возьми, мое тело отвергает каждую нормальную унцию логики, которую я бросаю в него?

— Э-э... — Мо уронила полотенце и отвернулась. — Эм, я просто, ты можешь закончить, а потом я... — она заломила руки. — Помогу тебе выйти из душа и уложить в постель! — я вздрогнул, когда она прокричала последнюю часть в мое правое ухо. — Спать, потому что тебе нужен отдых.

— Спасибо, Мо. — я кивнул. — Совершенно уверен, что знаю, для чего нужен сон.

Ее щеки покраснели еще сильнее, прежде чем она вышла из душа и завернулась в полотенце.

Эта девушка видела меня голым бесчисленное количество раз. Черт, технически мы были женаты, и она все еще краснела в присутствии меня, будто никогда раньше не видела мужчину.

Я хотел исправить это.

Поправка, я хотел быть единственным парнем, который исправит это.

Вздохнув, я встал на нетвердых ногах и медленно вышел из душа, по крайней мере, я смог добраться до стойки, прежде чем мне пришлось остановиться.

Мо быстро схватила меня за руку и, не говоря ни слова, помогла добраться до кровати.

То, что произошло дальше, было, вероятно, моей виной.

Я страдал от потери крови.

Так что на самом деле она не должна была ожидать от меня ничего меньшего.

Когда я упал на кровать, я потянул ее за собой и сорвал с нее полотенце.

— Два часа. — тихо приказал я ей на ухо.

— Два? — пискнула она.

— Да. — мои руки сжались вокруг ее тела.

— Пожалуйста?

С побежденным вздохом она прошептала.

— Хорошо.

Часть Вторая: Из Пепла

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Лучше всего, чтобы неудача произошла в раннем возрасте. Она пробуждает в вас птицу Феникс, возрожденную из пепла. — Энн Бакстер

Феникс

Ответ не бывает простым, как вопрос. И когда Лука задал мне вопрос, я понятия не имел, каким будет мой ответ.

В миллионе различных сценариев я никогда не думал, что вернусь туда, где все началось. Когда ты ребенок, тебе всегда говорят, что твой выбор будет преследовать тебя, что он становится блоками, из которых ты строишь. Мои долбаные блоки были разрушены.

У меня не было воздуха под обломками, я просто лежал, ожидая смерти, котороя заберёт меня — честно? Я должен был умереть.

Я хотел умереть, поскольку, возможно, тогда это болезненное чувство в моей груди уйдет, возможно, если бы я был мертв, у меня не было кошмаров.Возможно, если бы я был мертв, я бы не хотел того, чего мне в буквальном смысле не следовало хотеть.

Жить.

— Какого черта ты сделал? — я кричал, дергаясь против капельницы и больничного оборудования. От гула инструментов меня затошнило, отчего меня вырвало прямо в фургоне. — Лука! Ответь мне черт возьми!

— У нас было соглашение.

— Дерьмо собачье! — взревел я. — Почему! Почему ты не можешь просто позволить мне умереть? — ярость, которая была моим постоянным спутником всю жизнь, угрожала взять верх, я искал оружие, все, что угодно, лишь бы покончить с собой, отправиться в ад, где мне самое место. Блеск скальпеля привлек мое внимание; я схватил его со стола и поднес к горлу.

— Я сделаю это! Не думай, что я не сделаю!

Лука посмотрел на мою дрожащую руку.

— Сынок, твоя история еще не закончена.

— Кто ты такой, чтобы решать?

— А кто ты такой? — спокойно спросил Лука. — Я спас твою жизнь, дабы ты мог спасти еще больше жизней, я предлагаю тебе нечто лучшее, чем смерть.

— Ах да? — прошипел я. — Что это? — ярость колотилась о мою кожу, крича об освобождении.

— Искупление.