Отвернись. В плену у зверя

Я нерешительно поднимаю глаза, отводя их от его совершенно чистой без всяких жутких символов груди, и вижу его человеческие зрачки, наполненные тем же теплом, которое ощущала только что. И это непривычно. Такое в его человеческих глазах впервые. Я ежусь от мурашек на коже и всё ещё жду подвоха.

– Мия, моя Мия, – шепчет он и крепче обнимает, – никому не отдам никогда, слышишь? Ни на секунду не оставлю. Как же я тебя люблю!

Горячие руки снова ласково поглаживают моё тело, а мне всё не верится, что он это говорит. Зверь любил меня, наверное, на самом деле, но человек вряд ли... это было что-то другое, хотя в последний раз тоже говорил, но совсем иначе, не вот так...

У него могла быть страсть, желание обладать. Но не вот это тепло… Которое так знакомо отдаёт томлением внутри. И я не могу поверить. Он тоже это видит, чувствует.

– Мия, не бойся меня больше, это я, слышишь? Посмотри на меня, это я, Мия...

И я смотрю, и вижу то же, что видела в глазах любимого, но это же не он, не может быть он...

– Это я, Мия, – зачем-то повторяет.

– Я поняла, – чуть улыбаюсь, хотя скорее натянуто, чем искренне. Осознание, что его чувства не могут быть правдой, а того, кто правда меня любил, больше нет, скребёт изнутри.

– Нет, не поняла... – и отвечает на мой вопросительный взгляд. – Это со мной ты жила в землянке, купалась в озере, я собирал тебе ягоды.....

– Он не говорил, – возражаю, потому что знаю, что так не может быть.

– Он – это я, Мия, – и такая знакомая любовь в его глазах. Но это невозможно! – Моя Мия, моя сладкая девочка, моя хрупкая самочка... – серьезно, «самочка»? Он чмокнул меня в губы. Так никогда не делал. Никто из них…

Я сейчас свихнусь.

Ошарашенно погладила его по шее, ища знакомые черты и чувствуя, как раздирают противоречия. Ужасным было то, что видела в нём их обоих, и это означало кого-то третьего, другого, незнакомого…

А он смотрел с восхищением и нежностью, не останавливаясь твердил, как любит, как благодарен, как ему жаль, что пугал и причинял вред, что больше никогда не позволит этому случиться…

Я ничего не понимала. Кто он в итоге?

– Больше нет твоего «зверя» и человека по-отдельности, есть я, тоже твой, но один, и я люблю тебя так же как они оба, и меня тянет к тебе так, как возможно только к истинной паре. Ты МОЯ Мия! Моя… Я сожалею о том, как поступал с тобой, я заслужу твоё доверие заново. Я люблю тебя, Мия, люблю безумно…

Он вновь и вновь целует моё лицо. И я не отталкиваю. Ведь так сильно хочется верить ему. Довериться. Хотя пока не получается.

– Как я рад, что могу это наконец сказать, что могу полностью чувствовать. Это волшебно. Ты моё спасение, моя вселенная, мой якорь... люблю тебя, люблю, люблю...

И пока он повторял признание за признанием, осыпая меня ласковыми словами и осторожными поцелуями, я всё искала в нём того, кого так сильно любила, ради кого пришла сюда…

Но находила лишь его чувства ко мне в ком-то другом, а не его самого…

Глава 66

Он

Кто я теперь?

С удивительной чёткостью я помнил всю свою жизнь. И последние два года тоже. То, каким был в теле барса. То, каким очнулся у землянки в лесу, ощущая лишь её. То, как второй своей частью, глубоко внутри, чувствовал ужасное раздражение и злость на неё же, потому что не принимает меня целиком, не хочет, не любит… Где-то на уровне подсознания понимал, что она и есть мой ключ к нормальной жизни, просто не до конца осознавал, как это должно работать. И бесился.

Да, это тоже был я.

То, что сделали со мной, разделило две моих части. Только не звериную и человеческую, как должно было сработать и даже сработало изначально. Эрнард отправил меня ирбисом в лес, оставив там как дикое животное, на свободе. И это был тогда лучший вариант, чем сидеть взаперти как в зоопарке. Будучи почти обычным хищником, я охотился, жил инстинктами, не размышлял, не страдал, не думал ни о чём.

А потом…

Почувствовал её зов, её запах, нашу связь… И тогда что-то пошло не так. Это сейчас я точно знал, что наша связь настоящая, Мия и есть моя истинная пара. И была ею по странному стечению обстоятельств изначально. Волки просчитались, выбрав её, и лоханулись со своими экспериментами, ведь то, что сделали с ней – было зря. Потому что Мия и так моя. И была бы моей без этого вмешательства. Каким бы чудом это не казалось.

Или я слишком хотел, чтобы это было так…

Но факт остаётся фактом, она – моя. А я её. И именно поэтому сейчас я стал собой, вернулся в свою обычную жизнь. Только она могла меня вернуть. Видимо, истинная связь сильнее всего остального, если её принимают безоговорочно оба… И Мия приняла, а уж обо мне и говорить не стоит.

Но из-за этого вмешательства в её гормональный фон, который должен был привлечь меня, а в итоге, потому что она уже была моей, сработал коряво, не пробудив человеческую часть во мне, не спровоцировав звериную, а скорее разделив белую и черную, хорошую и плохую. Обе мои.

И обеим она была необходима.