Отверженная невеста

— Будь моя власть, увез бы вас тотчас, прямо с бала! — неожиданно выпалил Евгений и, опомнившись, добавил: — Увы, я нахожусь под надзором полиции, и утром меня отправят в арестантской карете либо в тюрьму, либо обратно в деревню.

— Что же нам делать? — содрогнулась она.

— Набраться терпения. Ждать. Другого выхода нет.

Никто из гостей бала не подозревал, насколько строгим был полицейский надзор во время увеселения. Тем более шеф полиции в высшей степени безмятежно кружился в вальсе с юной незнакомкой, которая привлекла всеобщий интерес своей экзотической красотой и загадочной историей. Зато статский советник Савельев, покинувший виконтессу, держался начеку и вполголоса отдавал распоряжения своему подчиненному, коллежскому секретарю Нахрапцеву.

— Ты, Андрей Иванович, главное, не спугни его, — разглядывал он танцующие пары. — Держи своих людей на расстоянии. Перекрой ему все выходы. Все должно произойти тихо и незаметно, когда он покинет зал и пойдет по анфиладе. И тотчас же дай мне знать.

— Не лучше ли арестовать его в парке, не во дворце? — сомневался Нахрапцев. — Все-таки многовато здесь народу, Дмитрий Антонович, да к тому же присутствуют император с императрицей…

— В парке слишком много возможностей для маневра, — возражал статский советник. — Он слишком опытен и хитер и тотчас воспользуется любой лазейкой, которую мы ему оставим. Нет, брать его надо во дворце, как только он покинет зал.

Дождавшись окончания танца, Савельев быстрым шагом направился к Шувалову и Татьяне.

— Дорогой граф, — обратился он к Евгению, — представьте меня вашей даме.

— Ах, да! — с деланой веселостью воскликнул тот. — Деревенская жизнь сделала меня непозволительно рассеянным. Позвольте вам представить, сударыня, моего старинного приятеля, статского советника Савельева… э-э… — замешкался Шувалов, не знавший имени «старинного приятеля».

— Дмитрий Антонович, — пришел ему на помощь Савельев, поклонившись девушке.

— Моя племянница, княжна Татьяна Павловна, дочь сенатора Головина.

Татьяна сделала книксен. В этот миг к ним присоединился раскрасневшийся от негодования князь Павел.

— Это подлинное свинство с твоей стороны! — зашипел он на Евгения, игнорируя Савельева. — Ты не должен был сюда являться! И как ты осмелился танцевать с моей дочерью?! Сию минуту вон из дворца, или я донесу на тебя в полицию!

— Папенька, вы не сделаете этого! — вспыхнула Татьяна.

— Не смей мне указывать! — Князь подавился душным воздухом бальной залы и двумя пальцами рванул тугой, расшитый золотом воротник парадного сенаторского мундира. — С тобой разговор впереди, драгоценная моя. — И снова повернулся к Шувалову: — Уйдешь ты или нет? Я не шучу!

— Не слишком ли вы кипятитесь, господин сенатор? — раздалось вдруг в его адрес негромкое, но авторитетно отчеканенное замечание.

Князь Павел с негодованием обернулся на Савельева и, брызгая слюной, процедил, надменно оттопырив губы:

— Да вас тут целая шайка?! Я гляжу, вы приятель моего кузена, а поскольку все его дружки нынче трудятся в сибирских рудниках, значит, вы такой же беглый каторжник!

— Ну, тут я готов поспорить. — Дмитрий Антонович невозмутимо протянул сенатору свою визитную карточку.

Уже голубой цвет визитки говорил о многом, а печать Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии ввергла князя Павла в жалкое состояние. Руки у него задрожали, в глазах блеснули слезы.

— Вот… вот чего ты добился, — с укоризной шепнул он кузену. — Ты меня скомпрометировал, опозорил, погубил…

— Не отчаивайтесь понапрасну, господин сенатор, — подбодрил его Савельев, пряча визитку, и веско добавил: — А главное, не поднимайте ненужного шума!

Отведя Евгения в сторону, он шепнул ему на ухо:

— Какого черта, Шувалов! Я тебя привез сюда не для того, чтобы ты устраивал скандалы! Виконтесса сейчас одна. Иди же к ней!

— Заметь, я вовсе не просил меня сюда привозить, ваше высокородие! — огрызнулся граф, однако, трогаясь с места. — Это была твоя глупая затея.