Отверженные

После уничтожения разбойничьей шайки Гаспара Бэ, который скрывался прежде в Олиульских ущельях, один из ближайших его помощников, Крават, бежал в горы. Некоторое время он скрывался со своими товарищами, уцелевшими от разгрома шайки Гаспара Бэ, в Ниццском графстве, потом ушел в Пьемонт и вдруг снова появился во Франции, в окрестностях Барселонеты. Сначала он заглянул в Жозье, потом в Тюиль. Он укрылся в пещерах Жуг -де -л'Эгль и оттуда, низкими берегами рек Ибайи и Ибайеты, пробирался к селениям и к деревушкам. Как-то ночью он дошел до самого Амбрена, проник в собор и обобрал ризницу. Его грабежи опустошали весь край. Жандармы охотились за ним, но безуспешно. Он ускользал от них, а иногда оказывал и открытое сопротивление. Это был смелый негодяй. И вот в самый разгар вызванного им смятения в те края прибыл епископ, который объезжал тогда Шателарский округ. Мэр города явился к нему и стал уговаривать вернуться. Крават хозяйничал в горах до самого Арша и далее. Ехать было опасно даже с конвоем, - это значило напрасно рисковать жизнью трех или четырех злосчастных жандармов.

- Поэтому-то я и полагаю ехать без конвоя, - сказал епископ.

- Хорошо ли вы обдумали это, ваше преосвященство? - спросил мэр.

- Так хорошо, что решительно отказываюсь от жандармов; я уеду через час.

- Уедете?

- Уеду.

- Один?

- Один.

- Нет, ваше преосвященство! Вы не уедете.

- Послушайте, -сказал епископ, -там, в горах, есть маленький бедный приход, я не посещал его уже три года. Там живут мои добрые друзья - смирные и честные пастухи. Из тридцати коз, которых они пасут, им принадлежит только одна. Они плетут из шерсти красивые разноцветные шнурки и играют на самодельных свирелях. Надо, чтобы время от времени им говорили о господе боге. Что бы они сказали про епископа, который подвержен страху? Что бы они сказали, если бы я не приехал к ним?

- Но разбойники, ваше преосвященство, разбойники!

- В самом деле, -сказал епископ, -я чуть было не забыл о них. Вы правы. Я могу встретиться с ними. По всей вероятности, они тоже нуждаются в том, чтобы кто-нибудь рассказал им о боге.

- Ваше преосвященство, да ведь их целая шайка! Это стая волков!

- Господин мэр, а может быть, Иисус Христос повелевает мне стать пастырем именно этого стада. Пути господни неисповедимы!

- Ваше преосвященство, они ограбят вас!

- У меня ничего нет.

- Они вас убьют!

- Убьют старика священника, который идет своей дорогой, бормоча молитвы? Полноте! Зачем?

- О боже! Что, если вы все-таки повстречаетесь с ними!

- Я попрошу у них милостыню для моих бедных.

- Не ездите, ваше преосвященство, ради бога, не ездите! Вы рискуете жизнью.

- Господин мэр, - сказал епископ, - неужели в этом все дело? Я живу на свете не для того, чтобы пещись о собственной жизни, а для того, чтобы пещись о душах моих ближних.

Пришлось оставить его в покое. Он уехал в сопровождении мальчика, который вызвался быть проводником. Его упорство наделало много шуму и вызвало беспокойство во всей округе.

Епископ не пожелал взять с собой ни сестру, ни Маглуар. Он поднялся в горы на муле, никого не встретил и, здрав и невредим, добрался до своих "добрых друзей" пастухов. Он прожил у них две недели, читая проповеди и совершая требы, наставляя и поучая. Перед отъездом он решил отслужить торжественную мессу. Он сказал об этом приходскому священнику. Но как быть? Не было епископского облачения. Священник мог предоставить в распоряжение епископа лишь убогую сельскую ризницу с несколькими ветхими ризами из потертого штофа, обшитыми потускневшим галуном.

- Ничего, -сказал епископ, -объявим все-таки с кафедры о мессе. Дело как-нибудь уладится.

Начались поиски в соседних церквах. Однако всех сокровищ этих скромных приходов, соединенных вместе, не хватило бы на то, чтобы подобающим образом одеть даже соборного певчего.

В это время в дом приходского священника был доставлен большой ящик, предназначавшийся для епископа. Его привезли два неизвестных всадника и немедленно ускакали. Ящик открыли, в нем оказалась мантия из золотой парчи, украшенная алмазами митра, архиепископский крест, великолепный посох - все епископское облачение, украденное месяц тому назад из ризницы собора Амбренской Богоматери. В ящике лежал листок бумаги, на котором было написано: "Монсеньору Бьенвеню от Кравата".

- Я ведь говорил, что все уладится! -сказал епископ. И добавил, улыбаясь: -Тому, кто довольствуется простым священническим облачением, бог посылает архиепископскую мантию.

- Не знаю, ваше преосвященство, - покачивая головой, с усмешкой пробормотал священник, - бог или дьявол.

Епископ пристально взглянул на него и уверенно повторил:

- Бог.

На обратном пути в Шателар и в самом Шателаре люди сбегались со всех сторон посмотреть на своего епископа. Батистина с Маглуар ждали его в доме священника. Епископ сказал сестре:

- Ну что, разве я был не прав? Бедный священник отправился к бедным жителям гор с пустыми руками, а возвращается с полными. Я увез с собой только упование на бога, а привез все сокровища собора.

Вечером, перед тем как лечь спать, он сказал: