Отверженные

— Ты добр. Но пламя, которое рождает твоя грудь, вот здесь, — ведьмак протянул руку и коснулся пальцами середины груди Рейна, — причиняет тебе боль.

— Я из драконьего рода! Огонь — моя суть!

— Я говорю не о драконе в тебе. Я говорю о человеке. Страх потерять то, что тебе дорого, заставляет терять самого себя. Смею утверждать, что и контроль обращения дается тебе с трудом. Тебе кажется, что ты ненавидишь тех, кто причинил или смеет причинить боль, вред. Но это только страх.

— Я не боюсь! — рыкнул дракон. — Просто ненавижу, когда так!

Рейн не удержался и кинул короткий взгляд на застывшую соседку. Затем заметил Ирса, сидящего, прислонившись спиной к дереву. Яркий синяк на весь его подбородок заставил Брогана зло сощуриться.

— Ненавижу, когда так!

— Война из ненависти лишь порождает новую ненависть. Ты считаешь, что должен ответить на каждый удар. Но так теряются бесценные жизни, Рейн Броган. Это порочный круг. Нужно иметь мудрость разорвать эту цепь.

— Что же тогда справедливость? — глухо спросил дракон.

— Восстановление порядка, а не поддержание хаоса, — не меняя спокойного тона, ответил ведьмак.

— Вы точно учитель травологии? Уж больно нотации любите читать… — проворчал Рейн. — Что вы знаете об этом? О таких, как я?

Дракон отвернулся и сложил руки на груди. Ветер подхватил пряди его волос, открывая черную метку на виске. Губы Бродика отчего-то дрогнули, то ли от улыбки, то ли от того, что пожелал сдержать слова. Ведьмак снова протянул руку и коснулся печати. Он моментально ощутил исходившую от нее магию. Вязкая, сильная, она обволакивала его ладонь, устремляясь по руке все выше. Мастер отстранился от ученика.

— Однажды мастер друт расскажет о Рейне Брогане. История запомнит тебя. Не дай страху указать тебе неверную дорогу.

— Мне не нужно, чтоб некий старец рассказывал обо мне небылицы. — Дракон тряхнул черной головой, пряча свое клеймо.

Бродик ничего не ответил, вернулся на середину площадки и продолжил занятие, будто и не было этого странного разговора. Время пришло в движение, словно сон растаял. Ученики загудели, зашевелились, а птицы принялись щебетать, теряясь среди густой листвы над их головами.

— Приступим. Поговорим о ядах. Путешествуя по лесам Грахеймна, вы рискуете столкнуться со многими обитателями, использующими яд для обороны и охоты.

— Раньше, чем эта тварь посмеет подумать о том, чтоб пообедать мной, я обращу ее в пепел, — фыркнул один из учеников.

Остальные бурно поддержали мальчишку, уверенные в собственной силе. Бродик потер большим пальцем гладкий подбородок.

— Тогда с удовольствием послушаю, как ты собираешься обратить в пепел айку, — проговорил ведьмак, глядя на веселящегося юношу.

Тот притих, поджимая тонкие губы. Скорость передвижения верткого существа была так высока, что человеческий глаз едва мог заметить его. В гуще леса это становилось просто невозможным. Небольшой хищный зверек доставлял много проблем охотникам. Нападая внезапно, айка впускала яд, прокусывая незащищенную кожу своими острыми зубами, и даже взрослый здоровый мужчина умирал в муках в течение часа.

— Мало кто знает, что яд айки можно нейтрализовать более чем на сутки, используя помет верещуна лесного и листья шемшеля. Затем все же придется искать опытного знахаря, так как яд продолжит разъедать тело изнутри.

— Уж лучше умереть… — кривясь, проворчал кто-то из учеников.

Рейн покосился на свою соседку. Келейр постукивала носками ботинок, явно уйдя в свои мысли. О чем задумалась? Как же вытащить из нее всю правду? Дракон закусил губу, сам ударяясь в размышления. Ведь если прячется, то кто-то же ее ищет? Семья? Враги? Нужно выбрать подходящий момент и просто поставить мелкую притворщицу перед фактом. Рейн ухмыльнулся, предвкушая реакцию лисы. Он насладится моментом. О да…

Дракон перевел взгляд на дальний угол разрушенной башни и заметил, как Гварен тихо поднялся, стараясь не привлекать лишнего внимания мастера, и сел рядом с ведьмой. Решил поговорить с Макдарой о привороте?

Дракон не понимал, зачем он сдался этой девице? Чего удумала привораживать?! Броган скривился при мысли, что, если бы не лиса, стонать бы ему под окнами этой ведьмы и держаться за подол, умоляя о капле внимания, словно жалкий орк. Тьфу! Отвратительно!

Пожалуй, стоит поблагодарить девчонку за то, что его мозги не превратились в кисель. Рейн снова посмотрел на соседку. Келейр склонила голову набок, теперь слушая мастера. Дракон засмотрелся на ее лицо. Ветер трепал белоснежные пряди криво обрезанных волос. Рейну захотелось прикоснуться к щеке своей соседки и ощутить гладкость нежной кожи под пальцами. Лиса казалась прозрачной под ярким солнечным светом, на какой-то миг осветившим ее и ослепившим Брогана. Рейн зажмурился и тряхнул головой. Когда открыл глаза, то замер, поскольку Келейр смотрела прямо на него. Дракон не мог понять, что происходит, и лиса начала хмуриться.

— Что? — коротко кинул он, ощущая, как его кидает в жар от этих удивительных глаз.

— Да бери уже! — сердито прошипела лиса, и тогда Рейн обратил внимание на ее протянутую руку.