Отверженные

— Стой смирно, малышка. Сейчас он не отличит тебя от куска камня, на котором стоит. Поверь мне. Я уже видел Брогана таким… — едва слышно пробормотал он.

— Как? Как остановить это? — прохрипел Рейн.

— Это остановится вместе с биением твоего сердца, дракон, — медленно пояснил ведьмак.

— Ложь! — прорычал Ирс, снова удерживая вырывающуюся лису. — Решил расправиться с Броганами? Так зачем такие сложности, Макдара?!

— Отпусти меня! — Келейр вывернулась из-под руки принца, рукав на платье разорвался, но она смогла освободиться и подойти к Рейну.

— Убирайтесь прочь! — выкрикнула лиса, яростно отмахиваясь от Силлага, но услышала хриплый рык за спиной.

Мгновение — и громадные крылья расправились, поднимая волну песка и наколдованного ею снега. Лапа дракона ударила лису в грудь, прижимая к земле и не давая возможности вдохнуть.

— Безумие, вот что ждет тебя, Броган! — воскликнул Силлаг, следя за грифоном и не позволяя тому приблизиться. — Ты убьешь своих товарищей и будешь убивать и дальше. Твоя печать станет клеймом смерти, а ты — лишь монстром, которого проклянет и отвергнет даже собственный род!

— Не слушай его, — задыхаясь, прошептала Келейр, чувствуя, что еще немного — и ребра не выдержат тяжести.

Макдара вытащил тонкий нож из крепившихся на ремне ножен и протянул блеснувшее лезвие Рейну.

— Выбор за тобой, — заявил ведьмак.

— Не смей, Рейн! — закричала изо всех сил лиса, пытаясь оттолкнуть лапу, но дракон не слышал ее.

Из огромной пасти вырывалось пламя. Пытаясь хоть как-то успокоить Рейна и надеясь, что он услышит ее, Келейр тихим голосом затянула старую колыбельную, ту самую, которую пела, когда он мучился ночью от очередного приступа:

Затихает над рекой
Ветер ласковый, родной.
И луна в окне горит.
Она спать тебе велит.
Не пройти беде лихой,
Отведу ее рукой.

Она ощущала жар, исходивший от дыхания дракона. Он опалил ткань платья, грозя обратить и ее в горсть пепла.

В эту ночь тебе пою
Колыбельную свою.
Орва чистая течет,
Все печали унесет
И душе дает покой.
Будь свободною рекой.

Руки лисы с нежностью гладили грубую чешую на лапе, которая внезапно дрогнула и ослабила свою хватку.

Птицы спят и дикий зверь.
Сторожу я сон теперь.
Словно матушка пою
Колыбельную свою.

Зверь замер. Внутри него бушевала буря, заставляя разрываться на части. Одна желала уничтожить все живое вокруг себя, другая тянулась к знакомому голосу, который касался самой души.

— Ты знаешь это, Броган. Ты чувствуешь это каждый день. Ты знаешь, что я прав. — Силлаг бросил нож к дракону, и клинок тихо звякнул о камни. — Ты всегда будешь зверем. Не за этим ли родная мать убрала тебя подальше от Раегдана? Еще при рождении Айла знала, что ты несешь лишь погибель, Рейн Броган.

Силлаг сжал ладонь с печатью с такой силой, что несколько капель крови упало на землю. Дракон дрогнул всем телом и обратился. Он глядел себе под ноги, на лежащий нож. Все молчали. Или он не слышал ничего вокруг? Этот человек будто читал его мысли. Будто знал, о чем думал, чего боялся все эти годы. Рейн словно слушал самого себя сейчас и не находил себе оправдания. Бесконтрольный монстр. Ведьмак прав. В своей руке Броган ощутил холодную тяжесть, не понимая, когда успел поднять нож.

— Нет волшебного снадобья и нет великого учения, которое делает из зверя, подобного тебе, послушную собаку… как сквозь вату пробился в его сознание голос ведьмака.

— Но всегда найдется зверь, которому будет плевать на это, Макдара! — Ирс зарычал, немедленно обращаясь и кидаясь на своего недавнего врага.

Нож отлетел в сторону, и грифон, не давая Рейну опомниться или поддаться очередному наваждению, ударил лапой по его лицу. Острые как бритва когти с легкостью рассекли кожу на виске, сдирая проклятую печать и оставляя четыре кровавые полосы.

Рейн лежал без движения, придавленный второй лапой зверя, который расправил крылья. Ирс хотел кинуться на ведьмака, но тот закричал, хватаясь за свое запястье, и сжал руку, на которой горела печать. Продолжая кричать, Силлаг упал на колени, не в силах противостоять разрушенной связи заклинания. Келейр бросилась к Рейну, и Эллгар позволил ей обнять дракона и попытаться привести в чувства. Обратившись в человека, принц направился к ведьмаку, задыхавшемуся от боли.

— Лучше быть зверем, чем похожим на зверя. Я не убью тебя. Ты сдохнешь как человек. На плахе, посреди площади, Макдара.

Понимая, что должен оповестить старших, Эллгар взлетел высоко в небо и издал громкий клич, который эхом пронесся над Орвой и достиг далекой деревни.

ГЛАВА 18

Позади снова раздался хриплый рык.