Отверженные мертвецы

— Прости, но ты понимаешь, что я имел в виду.

Сарашина поправила свое одеяние.

— Ты прекрасно понимаешь, что это ничего бы не изменило. К тому времени, когда Афина расшифровала свое видение, было уже поздно. Мятежники нанесли удар. Мы не могли предупредить ни Ферруса Мануса, ни остальных.

— Я знаю, но это раздражает, — сказал Зи-Менг, останавливаясь, чтобы затянуться трубкой кальяна. Воздух наполнился ароматным дымом. — Лорд Дорн готов снести Обсидиановую Арку и вытащить меня отсюда за шиворот. Он хочет знать, почему мы этого не предвидели. И что я должен ему сказать?

— Скажи ему, что течения в имматериуме все время меняются и что предсказывать будущее с их помощью все равно что пускать стрелу в ветреный день и гадать, в какую песчинку она попадет.

— Все это я ему уже говорил, — отмахнулся Зи-Менг. — И не произвел никакого впечатления. Он уверен, что мы допустили промах, и я склонен с ним согласиться.

— А ты не говорил ему, что мы не провидцы? — спросил Григора. — И если бы умели предсказывать будущее, нас бы заперли в подземелье вместе с Воинством Крестоносцев и остальными предателями, которых изловили кустодии?

— Конечно. Но лорд Дорн прямолинеен и требует ответов, — сказал Зи-Менг. — Все мы знаем, что можно увидеть предполагаемое будущее, эхо грядущих событий, но ни один астропат в этом городе не обнаружил ни одного намека, и это меня настораживает. Ни один оракул не уловил хотя бы тени указаний, ни один, Аник!

— Кроме Афины Дийос, — заметил Григора.

— Кроме Афины Дийос, — повторил Зи-Менг. — Как такое возможно?

— Не знаю, — сказала Сарашина.

— Выясни, — приказал Зи-Менг.

— Возможно, это Схема, — предположил Григора.

— Опять ты со своими схемами! — закричал Зи-Менг. Он взметнул руки вверх и хлопнул себя по макушке. — Нет здесь никакой схемы! Ты все выдумываешь, Эвандер. Я видел все то же, что и ты, и не нашел никакой системы.

— При всем моем уважении, хормейстер, ты не живешь в мире остатков видений, как это делаю я, и ты не можешь видеть того, что я вижу. Я не одно столетие изучал Схему, и в течение многих лет она превращается в нечто ужасное. Всё говорит об огромном красном глазе, смотрящем на Терру, о колоссальной разрушительной силе, которая бесповоротно изменит ход истории.

Зи-Менг остановился.

— И ты еще говоришь о Схеме? Чтобы объяснить это значение, мне не потребуется заглядывать в онейрокритику Юна. Любой новичок скажет тебе, что красный глаз означает Хоруса Луперкаля. Если это все, что ты обнаружил, ты напрасно тратил свое время, Эвандер.

— Глаз не означает Хоруса, — возразил Григора.

— Кого же он означает? — спросила Сарашина.

— Я уверен, что это Магнус Красный, — ответил криптэстезианец. — Я думаю, что к Терре приближается Алый Король.

— Не смеши нас, Эвандер, — прошипел Зи-Менг. — Магнус все еще остается на Просперо, залечивает раны, нанесенные его гордости на Никейском соборе.

— Ты в этом уверен? — спросил Григора.

Глава 7 КОГНОСЦИНТЫ ПЕЩЕРА ВРАТА РАЗБИТЫ

Даже в лишенной солнечного света и тихой Башне Шепотов убежище криптэстезианцев казалось невероятно мрачным и даже зловещим. Кай и Афина торопливо пробирались по туннелям, пробитым мелта-резаками, но время от времени останавливались, чтобы нащупать на стенах высеченные метки. Астропаты быстро привыкали ориентироваться в переходах своей башни, но глубокие подземные уровни, где занимались своим ремеслом криптэстезианцы, никто не старался посещать без веской причины.

— Не нравится мне эта идея, — сказал Кай, чувствуя, как пульсирующие шепчущие камни перекачивают остаточные видения в камеры-ловушки.

— Я понимаю, но это твоя идея, — напомнила ему Афина. В туннеле гул мотора ее кресла казался необычно громким. — Я точно помню, как несколько раз говорила тебе, что это плохая идея. Не стоит разыскивать криптэстезианцев, они сами тебя найдут.

В сотне метров под землей стало холодно, и каждый выдох Кая сопровождался облачком пара. Тускло освещенный коридор тянулся перед ними на сотни метров, двери без вывесок почти не нарушали монотонности стен, и лишь редкие зарубки давали представление о том, как далеко они забрались.

— Ты всегда можешь вернуться, — сказал Кай.

— Чтобы лишиться возможности увидеть, как Эвандер Григора тебя уничтожит? Ни за что.

— А я думал, Сарашина приказала тебе оказывать мне помощь.

— Это верно, — согласилась Афина. — Я и теперь хочу тебе помочь — выбраться с этого уровня с мозгами в черепе.

— Ты преувеличиваешь.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда Григора подключит тебя к своим машинам.

Кай знал, что Афина права. Глупо связываться с криптэстезианцами, чьи силы породили множество пугающих слухов в башне астропатов. Кое-кто говорил, что они способны вытащить секреты из самых потаенных уголков человеческой психики, другие утверждали, что они могут зомбировать любую личность и заставить сделать все, что угодно. И почти все были уверены, что они умеют читать мысли мертвецов.