Отверженный III: Вызов

Подруга обняла меня, да так крепко, что я лишний раз отметил — сил у неё действительно осталось много.

— У меня ведь, кроме тебя, никого нет, Роберт, — прошептала Агата и вцепилась в меня ещё сильнее, хотя я был уверен, что сильнее уже просто некуда. — Или ты хочешь, чтобы я звала тебя другим именем?

— Зови меня Робертом — так будет лучше, а я буду продолжать звать тебя Агатой. Это удобнее, и мы не проболтаемся, что всё вспомнили.

— Я не всё.

— Ты вспомнила главное!

— А хотелось бы всё. Без воспоминаний будет очень неприятно жить, но я так боюсь пить зелье в большом объёме.

— На этот счёт даже не переживай. Главное — вернуться домой, а там тебе любой сильный менталист восстановит память за полчаса максимум. И без всяких зелий. Важно, что ты вспомнила хоть что-то и в первую очередь детали, по которым мы смогли выяснить, что ты русская. Остальное мелочи. Дома вспомнишь всё.

Агата немного ослабила хватку, но руки не разжала. Она поцеловала меня и сказала:

— Как хорошо, что мы есть друг у друга. Пойдём спать.

— Не могу не поддержать такое разумное предложение, — ответил я улыбнувшись, и мы отправились спать.

В кровати Агата взяла меня за руку и сразу же уснула — видимо, действие бодрящего заклятия прошло и силы разом покинули мою подругу. А мне было не до сна — в голову лезли разные мысли как важные, так и о всякой ерунде. И ещё я много думал о словах Агаты про «хорошо, что мы есть друг у друга». Раньше я слышал такие же от Милы, и закончилось это всё не очень хорошо.

Мне не хотелось второй раз подряд наступать на одни и те же грабли. Я уже это проходил, и сейчас мне меньше всего хотелось заводить новые серьёзные отношения. Надо было по возвращении заняться учёбой, я ведь пропустил полгода, но было в этой рыжей красавице что-то такое, что заставляло моё сердце биться чаще. И что-либо с этим поделать было трудно.

Проснулся я оттого, что Агата толкала меня в бок и приговаривала:

— Да просыпайся ты уже! Сейчас пани Митрош придёт!

«Ничего нового, значит, всё нормально», — подумал я и улыбнувшись встал с кровати.

Одеваясь, прокрутил в голове вчерашний день в деталях, не упустив и полученную инъекцию. Тут же занервничал и принялся вспоминать телефон Милютина. Вспомнил — успокоился.

На завтрак Агата идти отказалась — сказала, что ей нужно прибраться после вчерашнего. Внешне она выглядела спокойной, но я на всякий случай всё равно попытался прочесть её эмоции. Ничего, что могло бы показаться подозрительным, не обнаружил — ни сильного волнения, ни страха, ни злости. Смело можно было её оставлять одну. Мы договорились вечером ещё раз всё обсудить и выработать план действий.

Весь день я готовился к трудному вечернему разговору, но как выяснилось, переживал я зря — Агата оказалась девушкой непугливой и, можно сказать, загорелась идеей побега. Ей хотелось побыстрее оказаться дома, и она была готова сделать для этого всё, что в её силах. Я рассказал подруге обо всём, что уже смог разузнать, указал сроки, привязанные к моему выступлению на турнире, и дал первое задание — найти карту Польши. Была большая вероятность, что среди огромного количества книг в медпункте окажется энциклопедия, или что карта найдётся среди личных вещей пани Митрош.

До начала отборочных боёв оставалось пять дней — тех, кому предстояло принимать в них участие, освободили от занятий. Предполагалось, что всё это время мы должны были лишь тренироваться и отдыхать между тренировками. Ребята этим и занимались, а вот я время между тренировками тратил ещё и на подготовку побега.

Карту Польши мы, к сожалению, так и не нашли. Агата обнаружила в медпункте лишь карту Европы, но на ней не было ни то что Домброва-Белостоцка, но даже Белостока. Оставалось надеяться, что мне удастся раздобыть карту во время поездки на турнир, в противном случае наша задача сильно усложнялась — искать белорусскую границу без карты было бы сложно, а оставаться в Восточном после соревнований я не мог.

За пять дней активной подготовки к отборочным боям я вспомнил почти все свои навыки и многие из них потренировал. Разумеется, на отборе я их использовать не собирался, не хотелось совсем уж насторожить преподавателей. Упор я решил делать на свои ментальные способности, на подавление воли соперника и на использование ледяного диска, раз уж всех устроила моя легенда, что я смог как-то изучить заклятие, вызывающее этот диск. Для отборочных поединков этого должно было хватить, ну а уж на турнире имело смысл действовать по обстоятельствам.