Отверженный. Темная сторона частицы (СИ)

Я мог спокойно общаться с заключёнными, не переживая за их дальнейшую судьбу. С капитаном Садаком, конечно, мы не беседуем. Основные разговоры я веду с Локманом и Рессием. Всё внимание дальнейшим планам и что необходимо сделать для побега из Хапишана.

С Рессием разговоры были короткими. Не далёкого ума курнаец, свято верящий в меня как в мессию, посланца Алема, укротителя духов Силаша и Калкана и так далее. Он будет делать всё по моей указке во славу будущего Курнайской Империи. Именно такую задачу и ставит перед собой всё революционное сообщество.

Другое дело Локман, с которым беседы напоминали скорее корпоративные переговоры. Иногда, казалось, что мы с ним на рынке торгуемся по поводу цены.Очередной такой разговор случился у нас во время «рыбного дня».

Во дворе стоял ужасный шум, что было нам на руку. Меньше вариантов быть услышанными.

Локман постоянно напоминал о своей заинтересованности в мятеже только с экономической точки зрения. Его интересовала доля, которую он получит после падения правительства.

— Мистер Локман, на эту тему мы с вами общаемся неделю и наши разговоры ни к чему не приводят, — остановил я очередной философский порыв своего собеседника.

Слушать его заумные речи времени больше нет. Нужно переходить к действиям и выбираться из этой клоаки. А мы всё торгуемся!

— Не спешите, Андрас. Мне приятно осознавать вашу готовность действовать. Вы заручились поддержкой рабочего сословия, — сказал Локман, указывая на толпу заключённых, рядом с которыми стоял Рессий. — Я уже представляю, как вы выступаете с речью…

— Ближе к делу, Локман, — настоял я.

— К делу так к делу.

Мы остановились в центре двора, и он поманил к себе одного из своих приближённых. Увязая в серой жиже, к нам подошёл мощного телосложения курнаец с пачкой длинных сигар. Пауза затягивалась, но я понимал к чему это. Создание необходимого давления, в расчёте что перед ним деревенщина и совершенный дилетант в политике. Как только громила ушёл, Локман продолжил.

— Почему именно монархию защищает революционное подполье, как вы думаете? — спросил он. — Курнайцы никогда не были свободны. Они всегда были подвержены кнуту и жёсткой руке. В Его Величестве они видели что-то вроде отца, наставника, учителя, да как угодно можно называть. Одно остаётся неизменным — не надо думать, что и как делать. За тебя это уже сделали. И это просто.

— А как же величие?

— Величие империи не в фигуре правителя. Хотя, хороший пастух не обдирает шерсть со своего скота. В отличии от нынешней власти, Император народ аккуратно стриг. Кроме Арефа Второго, конечно, — сказал Локман и мощно затянулся.

— Интересная мысль, — заметил я. — Так в чём же величие?

— Победы, мистер Андрас Абсалон. Приведите их к победе над ненавистным режимом, и вы обретёте величие. Однако, мы с вами не обсудили мою роль, ведь так? — спросил Локман, на что я молча кивнул.

— Я вас слушаю.

— Имитеры и всё, что с ними связано — технологии, производственная база. Мне нужны гарантии их сохранения на Эбису.

Рессия рядом не было и можно говорить открыто. Тем более, что глава крупной криминальной структуры обозначил свой приоритет при смене власти. Решение нужно принимать быстро.

— И зачем это вам? — спросил я, пытаясь выиграть время на раздумье. Пока он будет отвечать, можно прикинуть варианты развития событий в случае согласия или отказа.

Локман начал говорить о возрастающих требованиях к рабочей силе. Дешёвые рабочие, которых можно создавать тысячами и заполнять ими весь рынок труда — настоящая проблема для будущего государства. Как потом объяснять народу, почему везде работают люди, а не курнайцы.

Промышленникам и предпринимателям удобно — закупил бездушных имитеров и три-четыре года они работают. Они не будут жаловаться, бастовать и ныть как им тяжело. А как же курнайцы? На что им жить и как это заработать?

— И чем наш режим будет отличаться от предыдущего? Конец производству имитеров — важная часть программы революционеров, — сказал я, кивая в сторону Рессия.

— Вам выбирать, мистер Абсалон. Не забывайте, в городе есть не только простые рабочие, но и большая часть курнайцев, которых всё устраивает. С ними придётся договариваться. И успешность этих переговоров напрямую зависит от меня.

Конечно, с ним сейчас нужно считаться. Преступные группировки должны выполнить свою работу во время активной фазы мятежа. Так, что с Локманом пришлось договориться.

«При любой возможности необходимо его устранить», — решил я для себя.

По возвращению в камеру, мне захотелось ещё раз обдумать всё сказанное Локманом. Сложно будет лавировать между революционерами и бандитами. Цена поддержки криминалитета слишком высока. Не говоря уже о последствиях такого сотрудничества в будущем. Кто знает, как они потом будут себя вести в новой стране и при новом правителе.

Не успел я как следует вытянуть ноги на кровати, как решётка отъехала в сторону. В камеру вошёл Садак и приказал проследовать за ним.