Отверженный VI: Эльфийский Петербург (СИ)

Помощник вернулся через пятнадцать минут, как он так быстро управился, осталось для меня загадкой — видимо, особо не церемонился с адвокатом. Пока Ристо отсутствовал бабушка и кесарь поговорили о ментальной магии, о различных заклятиях, блокирующих воспоминания, и о красоте карельских лесов.

Как только Ристо принёс кровь, бабушка вызвала Тойво и велела ему открыть портал прямо в кабинете.

— К какому часу Вас завтра ждать, Александр Петрович? — спросил бабушка, пока Тойво возился с портальными вратами.

— Ближе к вечеру, — ответил Романов. — Часам к пяти было бы идеально, я к этому времени успею всё подготовить.

— Тогда завтра в семнадцать ноль-ноль Тойво будет ждать Вас на квартире у Романа, чтобы доставить сюда.

Мы распрощались, и Александр Петрович с Тойво по очереди прошли в уже сформировавшийся портал. Как только мы с бабушкой остались вдвоём в кабинете, я не выдержал и сказал:

— Удивительно!

— Что тебя удивляет, мой мальчик? — поинтересовалась бабушка.

— Всё! Но в первую очередь поведение Александра Петровича. Он так сильно хочет залезть в голову Дроздову, что ради этого прибыл сюда и даже раскрыл тайну своего происхождения.

— Похоже, он очень рассчитывает на перемирие с Коленькой.

— Думаете, Александр Петрович боится проиграть войну?

— Это вряд ли. Полагаю, он хочет избежать больших жертв с обеих сторон. И, если информация об англичанах верна, Романов очень боится не успеть заключить перемирие до вовлечения в конфликт третьей стороны.

Пока мы разговаривали, в кабинете развеялись остатки портальных врат, я уже собирался попрощаться и пойти к себе в комнату, но бабушка неожиданно произнесла:

— Зато это многое объясняет.

Она сказала это негромко, как бы сама себе, словно о чём-то думала и часть мыслей высказала вслух. Возможно, мне стоило тихо попрощаться и уйти, но я не удержался и осторожно уточнил:

— Вы про войну или про то, что Александр Петрович — маг крови?

— Я про то, что он сын выбракованной орчанки. Теперь понятно, откуда у него такая любовь к оркам и почему сложились такие тёплые отношения между Новгородом и Москвой.

— Одной загадкой меньше, — сказал я.

— Одной загадкой больше, мальчик мой, — поправила меня бабушка. — Хотела бы я знать из какого рода мать кесаря.

Глава 18

Весь день я думал об Александре Петровиче и ждал его возвращения. Никогда ещё возможность остановить войну не казалась настолько реальной. Впрочем, шанс на то, что отец упрётся и не пойдёт на перемирие, тоже оставался, но всё же мне казалось, что месть за деда стоит у отца на первом месте.

Ещё я много думал о том, что кесарь — сын выбракованной орчанки. Бабушка была права: это действительно объясняло хорошее отношение Романова к Москве. Но с другой стороны, орки такое отношение заслужили — они практически не вступали в конфронтацию с федеральной властью, а иногда, как в случае со спецоперацией по спасению детей, даже помогали.

Было очень интересно, представительницей какого известного рода была мать кесаря, и знают ли о происхождении Александра Петровича в Москве. Мне казалось, что явно кто-то должен был знать, например, тот же Воронцов, не просто так ведь у него с Александром Петровичем сложились такие доверительные отношения. Меня всегда удивляло, как орк и человек могут так ладить друг с другом, но происхождение Романова всё объясняло.

И ещё я не мог не отметить, что посвящение нас с бабушкой в свою тайну стало со стороны кесаря, в некотором роде, демонстрацией доверия. Он словно говорил нам: я вам доверяю и жду от вас того же. И признаться, я доверял Александру Петровичу. А вот бабушка… мне кажется, она не шутила, когда сказала, что не доверяет вообще никому. И видимо, с её жизненным опытом это была самая естественная жизненная позиция.

Утром бабушка провела серьёзный разговор с Дроздовым и доходчиво объяснила адвокату, что выбор у него невелик: либо Клим Георгиевич добровольно сотрудничает с нами и помогает остановить войну, за что получает благодарность и покровительство княгини Белозерской, либо помогает против своей воли, проводя время между сеансами работы с менталистом в заморозке. Адвокат выбор сделал быстро, особо не раздумывая, и к приезду кесаря уже был готов к работе.

Александр Петрович, как и обещал, прибыл в начале шестого. Я встретил его в башне и проводил в кабинет к бабушке.

— Кровь готова, — сообщил Романов и продемонстрировал нам бутылочку с рунами, достав её из небольшого чемоданчика, что принёс с собой. — Я тоже готов к работе.

— И Клим Георгиевич готов, — сказала бабушка. — И даже жаждет нам помочь.

— Это радует, что он хочет остановить бессмысленное кровопролитие, — заметил кесарь.

— Он хочет побыстрее отсюда уехать, — пояснила бабушка. — Но эта мотивация ничем не хуже.

— Отличная мотивация, — согласился Романов. — Ради этого можно немного потерпеть.

— Потерпеть?

— Да, ему будет немного больно.

— Насколько больно? — спросил я.

— Это не проблема, — сказала бабушка.

Мы с ней произнесли свои фразы одновременно. Кесарь отреагировал на бабушкину широкой улыбкой, а мне решил не отвечать. Но я переспросил:

— Насколько больно ему будет?