Отверженный VII: Долг (СИ)

Я не стал спорить и прилёг на диван. Мне было интересно, как Романов собирается увеличивать одежду. В теории это было возможно, но вот как долго она продержалась бы в таком виде? Не хотелось, чтобы брюки и рубашка уменьшились и треснули на мне сразу же по прибытии к бабушке.

Пока я думал об одежде, кесарь подошёл ко мне, обхватил ладонями мою голову и принялся начитывать заклинание. Я услышал лишь первую фразу и отключился.

— Давай, давай, глаза открывай и поднимайся! — голос Александра Петровича привёл меня в чувство, казалось, он разбудил мне сразу же после того, как я уснул.

— Долго я спал? — поинтересовался я.

— Минут десять, — ответил Романов. — Но я думаю, этого хватит, хорошо поспать ты и дома сможешь.

— Я тоже так думаю, — ответил я, взял брюки и начал их надевать.

Брюки на меня не налезли. Я вопросительно посмотрел на Александра Петровича, тот кивнул на подлокотник дивана — на нём лежал аккуратно сложенный спортивный костюм. Я понял, что насчёт увеличения одежды кесарь просто пошутил, и пока я спал, он принёс сам или кому-то велел принести спортивный костюм.

Я быстро оделся, костюм оказался мне немного большим, но это было некритично: на куртке я подвернул манжеты, а штаны так вообще были почти как раз.

— Спасибо Вам большое, Александр Петрович! — сказал я. — И за то, что помогли родных спасти, и за то, что меня вытащили оттуда.

— Не за что, — ответил кесарь. — Всё же мы одна команда, а своим надо всегда помогать.

— Мне приятно и лестно слышать эти слова, но в любом случае теперь я Ваш должник.

— Не говори глупостей, Роман! За всё время нашего знакомства ты для меня сделал намного больше, чем я для тебя. К тому же в ближайшее время я, возможно, обращусь к тебе ещё с одной просьбой. Так что, кто чей должник, это большой вопрос.

— Я с радостью выполню Вашу просьбу, если это будет в моих силах! — заверил я кесаря.

— Ну вот мои люди сейчас как раз и выясняют, в твоих ли это силах, — улыбнувшись, сказал Александр Петрович. — Но на эту тему мы поговорим в другой раз. Времени ещё много. А сейчас тебе пора.

Я достал из кармана дядиных брюк мешочек с кристаллами и амулет, активировал портал и, попрощавшись с Романовым, отправился к бабушке в башню.

Выйдя из портала в башне, я поприветствовал дежуривших там охранников и побежал искать брата и сестру. Нашёл их в саду, сразу же бросился обнимать. Описать мои чувства было невозможно, если вкратце, то я был счастлив. Пожалуй, это было самым подходящим определением. Андрей и Маша были живы и находились вместе со мной в безопасности — это было для меня главным.

— Бабушка сказала, что это ты нас спас, а не дядя Володя, — сказала Маша.

— Дядя Володя тоже много сделал для вашего спасения, — заметил я.

— Но с охраной же ты дрался?

— С охраной дрался я.

— Ты такой смелый! — сказала сестра и крепко обхватила меня за шею, мне казалось, я в этот момент потеряю сознание от переполнивших меня эмоций.

— Ты так легко с ними справился, — с восхищением произнёс Андрей. — Хотел бы я так уметь.

«Ага, легко, — подумал я. — Если бы не Романов, мы бы здесь сейчас не обнимались».

Но с другой стороны, я ведь действительно справился с эльфами — родных я спас сам без чьей-либо помощи на месте, и этого было не отнять. А Александр Петрович спасал уже меня. Понятно, что это всё было связано, но тем не менее я смело мог считать, что операцию по спасению мамы и брата с сестрой я провёл успешно.

— Ты тоже этому всему научишься со временем, — сказал я брату. — Ты уже молодец, если бы не ты, мама осталась бы у Жилинского. И Маша — молодец, помогла тебе в самый ответственный момент.

— Мы все молодцы! — резюмировала Маша и улыбнулась.

— Похоже на то, — сказал я и снова обнял брата с сестрой.

Пока мы разговаривали и обнимались, пришла мама, я заметил её, лишь когда она подошла совсем близко. Выглядела она просто замечательно, словно и не провела несколько дней в заложниках. Мне вообще показалось, что мама сильно изменилась: она выглядела намного лучше, чем когда я видел её в последний раз, приезжая в Павловск в поисках отца. Это меня очень удивило, но, видимо, какие-то причины для такого преображения были.

Мама молча стояла и смотрела, как я обнимаю Андрея и Машу, на её лице не было совершенно никаких эмоций. Это меня немного удивило, мне казалось, что пару добрых слов в благодарность за спасение я точно заслужил. Но мама молчала. И тут я заметил, что её глаза заблестели, и это был не магический блеск — это были слёзы.

Почти сразу же первая слезинка покатилась по маминой щеке, за ней вторая. Мама подошла ко мне, крепко обняла меня и заплакала. Точнее, не заплакала — зарыдала. Это было неожиданно. За всё моё детство я не мог припомнить ни одного случая, чтобы мама плакала. Мне казалось, что она на это просто неспособна — холодная, суровая, правильно воспитанная эльфийка не могла себе этого позволить. А сейчас она рыдала навзрыд, уткнувшись лицом мне в грудь, и я чувствовал, как от её слёз намокает моя спортивная куртка.