Отверженный 追放者 Часть II

Но сейчас просто безумие какое-то происходит. Вот же место, где мама-сан сидела, повесив голову. Я точно помню! А теперь мама-зомби суетится на кухне как ни в чем не бывало!

Этот факт не мог меня не тревожить.

Он пугал меня до дрожи в коленках.

Мне стало тесно. В этой комнате, в этом доме, в этом теле. Я хотел убежать, но не мог.

Стало трудно дышать, закружилась голова, сердце стучало в ушах, будто сосед сверху субботним утром.

Птица в золотой клетке, пистолет в кобуре, клинок в ножнах…

Я вытащил ноутбук, разложил его на кровати, судорожно начал набирать поисковый запрос.

— Ищешь, как справляться с паническими атаками? — насмешливо поинтересовалась Муза.

Я промолчал.

— Да ладно тебе, я почти не обиделась за то, что ты меня избил. Чем ты там занимаешься?

— Ищу подходящий вариант, — ответил я.

Она забралась на кровать, придавила задом подушки и облокотилась на меня, заглядывая через плечо.

— Аааа… Вот оно что… А ты времени зря не терял. И когда успел?

— Это ты два месяца спала и капризничала, а я готовился. Я всегда готовлюсь, — пробурчал я.

— Да я вижу, — погладила она меня по голове. — Мелкий ты кровожадный ублюдок, за это я тебя и люблю.

— Я бы не стал рисковать, если бы не Серые дни. Но убийство поможет нам на время вернуть самообладание. Мы сможем мыслить трезво.

— До следующего припадка.

На экране ноутбука пестрили анкеты. Каждая отдельным файликом, — ссылки на профиль в соцсетях, телефон (если есть), предполагаемый адрес, источник, откуда я узнал о человеке.

— Вот эта подойдет, — ткнул я пальцем прямо в монитор.

— Таак, что тут у нас… — вчиталась Муза. — Йока Тошима, двое детей, стремная мамочка, где достал?

— Возвращаюсь к истокам, питаюсь подножным кормом, — вздохнул я.

— Проститутка?

— Ага. На сайте индивидуальных услуг. Принимает у себя, вот адрес и телефон.

— Почему она?

— Взгляни на её профиль в соцсети. Найти было непросто, но я справился.

Я показал таблицу изображений.

— Да ты настоящий сталкер, дружок. Куда смотреть?

— Вот, — я развернул фотографию из Айчата.

На ней стояла Тошима-чан, прильнув к дереву в парке спиной и мечтательно поглядывая в небо. Снимок был сделан летом, листья пестрели зеленью, а женщина была легко одета, в одной футболке и юбке.

— Тебя на старших потянуло? — язвительно спросила Муза. — Что ты в ней нашел?

— На руки посмотри.

— Ты про синие точки?

— Такие же на шее.

— Героин?

— Скорее всего.

— Наркоманка, проститутка на склоне лет, мамочка. Супер. Мне нравится.

— Подтверждаешь?

— Тебе не нужен мой глас. Исключение № 4 — Правило мертво, пока Серые дни не закончатся.

— И все же… Мне важно знать твое мнение. Я больше не хочу мучатся кошмарами.

— Она подходит, — кивнула Муза. — С натяжкой, но подходит.

— Тогда за дело. Она живет недалеко, пешком доберусь. Нужно подготовиться.

* * *

Ночь.

Холодно. Но на охоте я этого не чувствую.

Мой обзорный пункт, темная аллея, между местным ресторанчиком и ярким продуктовым магазином. Узкий проулок, грязный снег под ногами, звуки сирен где-то вдалеке. Я прячусь за старым трансформером из кондиционеров (и откуда их столько?), не свожу глаз с окон на третьем этаже здания напротив.

Окраина района, улица с дешевым жильем и низкопробными увеселениями.

Это тот адрес, который был указан на сайте. Здесь она живет и одновременно принимает клиентов. Для неё такой образ жизни уже стал нормой. Я не хочу думать, какой она была до того, как подсела на иглу, меня это не колышет.

Там лишь потная, грязная тварь, которая отдает последние крохи своей прогнившей чести ради ещё одной дозы. Обожаю таких пропащих и жалких существ. Они прекрасны в своем бесконечном падении. Когда уже кажется, что ниже они не опустятся, они каким-то образом умудряются это делать.

Когда я только начинал служение Правилу, приходилось часто бывать в подобных местах. Как малек, я питался мхом на каменистом дне. Если присмотреться, там, в глубине, хватает добычи большой и малой, но одинаково отвратной на вкус. Проститутки, мелкие пушеры, беспризорники, бездомные, алкоголики… Всё годилось, ножу было наплевать насколько темная у них плоть, насколько прокурены легкие, и разъедены органы. Простой и быстрый способ снять ярость. Даже с телом можно не возиться, — бросил его в канаву с тухлой водой и пускай себе валяется. Никто не будет его искать, а полиция не заведет дело. Просто поножовщина, просто труп.

Если менять стиль и тип жертв, переезжать время от времени… так можно протянуть очень и очень долго.

И вот я вернулся туда, откуда пришел. Опустился до прежнего уровня, жру гниль, леплю куличики из песка.

Снежинки медленно опускались на неоновую розовую дорогу, но я видел лишь мошек, белых стрекоз, что падают на землю, обожженные огненными облаками. И будет хуже, если я ничего не предприму.

Я должен.

Пора.

Я опустил капюшон пониже, ссутулился и двинулся к подъезду.

* * *

«Разве может быть прекрасней это солнце, солнце, солнце!»

Звероподобная мультяшка бежала по зеленой траве, все это блестело и переливалось. Глаза у мультяшки были по анимешному огромные.

— Зачем ты это смотришь? — спросила Муза.

— Я не смотрю, телевизор работает фоном, — ответил я.