Ответ Империи

— Нет, он устроился на какой-то там электроникс корпорейшн… Но понимаешь, вот он уезжал и думал — все, у него там дом будет, машина, и рулон туалетной бумаги, а здесь, значит, ему будут все завидовать. А фиг там. Здесь он теперь без разницы, был он, не был, бывшие коллеги работают, чего-то своего добиваются… А фастфуд, он, знаешь, для пищеварения вреден и рулон быстро кончается. Вот теперь и бродит по открытым форумам, на Союз дерьмо сливает.

— Да этим там много страдает…

— А, кстати, рассказывал, чем завершилось с тележкой на МЭКР-280ТК?

— Это где на Новокузнецком ось вот так наискось полетела?

— Да. Вот я говорю — всегда надо в смежные отрасли заглядывать. Тепловозникам это, представляешь, полвека известно, и называется автоколебания при боксовании, ну это, как пальцем по мокрому стеклу водишь. Мы там допплеровские датчики поставили и придушили боксование на корню. Все, нет проблемы. Ладно, отвлек я тебя… Побежал. Всего доброго!

— Да, так, собственно, насчет "Кассандры", — продолжил Столкин, — идея как раз в том, чтобы создать экспертную систему для выбора конструкторского решения на основе не существующих технологий, а которые будут созданы завтра. Все это надо для концептуального проектирования.

— А как же мы узнаем, какие технологии будут завтра? — удивился Виктор.

— А-аа, в этом-то вся соль. Технологии в будущем появятся те, в которых есть острая потребность сейчас. Эта потребность возникает из невозможности изготовить известными человечеству средствами часть из требуемых продуктов. Таким образом, если мы в концепт-проекте исходим из технологии завтрашнего дня, то такое проектирование повлияет на технологии завтрашнего дня, из которых мы исходим, и так далее, такая вот обратная связь. Понятно? Не совсем? Вот у меня тут на дискете некоторые наработки…

Виктор понял, что его приключения в девяностых начинают плавно перетекать из раздела "Альтернативная история" в раздел "Научная фантастика". И вообще, все, что он видел, очень хотелось назвать утопией, но как это назвать утопией, если это — реальность?

Когда он вышел из БИТМа — а точнее, из предвоенного Чертежного корпуса, подновленного и подкрашенного, откуда часть старых кафедр была переселена в Красный, а освободившиеся площади были заново перекроены гипсокартонном и заселены экспериментаторами, задача казалась ему уже не столь тупиковой. В принципе, можно было взять за базу "АСНИЛ-3 Знания" и прикрутить кое-что из столкинских алгоритмов, которые сам Столкин, в силу привязанности, пытался реализовать на Паскале. Также надо было врубиться в ЯГО — язык создания динамических веб-страниц, который тут развивали в опережение будущему королю сайтовых движков PHP.

"Может, у них действительно, какие прогрессоры работают? Хотя с языком движков понятно — потребность возникла раньше. Вон в нашем девяносто восьмом у нас в Брянске умельцы делали дизайн сайтов лучше, чем у тогдашних штатовских. Просто кому это было нужно в условиях нашего развала — сразу создавать мощные веб-дизайнерские фирмы с филиалами? Где рынок сбыта, если на многих заводах просто не то что Интернет — электронной почты не было? Кто в это инвестировал бы тогда? И вообще, много ли у нас вкладывают в крупное отечественное производство, а не в рога и копыта и торговые сети?"

БИТМ в этой реальности изменился даже больше, чем в нашей. Военная кафедра была существовала, но была отселена на территорию возле Стальзавода, на место выведенной из города воинской части — теперь там был создан объединенный центр военной подготовки запасников для нескольких вузов и техническая база НВП школ, ПТУ и техникумов. Вместо белого административного корпуса, появившегося в нашей реальности, к Старому Корпусу была сделана трехэтажная пристройка из красного кирпича все в том же стиле русского модерна, похоронившая под собой бывшие гаражи военки и кремлевской стеной замкнувшая здание корпуса на 22 Съезда: министерство удалось убедить, что храм науки должен внушать также и своим видом. Первая общага, длинное здание в духе конструктивизма, пересекавшая наискось двор на углу, была снесена, и на ее месте буквой "Г" выросла белая девятиэтажная студенческая общага строгих очертаний для экономии места. Двухэтажная столовая переселилась в первый этаж выросшего на ее месте, между Второй и Третьей общагами высокого Дома Преподавателей; к домикам у футбольного поля, очевидно, тоже собирались подбираться и разместить там что-то основательное.

Голубое, развеявшееся к обеду небо, теплый осенний полдень двадцатого столетия и тихий шорох опавших листьев на брянских тротуарах, которые не слишком спешили мести дворники, создавали у Виктора какое-то светлое, ностальгическое чувство возвращения в студенческие годы. Казалось, что он только что отсидел последнюю пару на лекции, и теперь можно с легким сердцем и спокойной совестью сводить знакомую чувиху в кино, а потом посидеть с ней вместе на скамейке в Пушкинском парке, думая попутно, у кого содрать курсовик.