Ответ Империи

- Больше всего вредят взяточнику окружающие его честные служащие, - ответила она, косясь глазами по сторонам. - Они потенциальные свидетели, конкуренты, они могут заменить его на посту, помочь тому у которого пытаются вымогать взятку и так далее. Поэтому взяточник пытается что? В первую очередь выжить честных, создать коррупционную систему сверху вниз. Чтобы все были повязаны. Значит, наша первая задача в аппарате советских учреждений - защитить честных. И уже опираясь на них, выявлять взяточников и устранять их. А на втором месте уже идет техника - ротация кадров, чтобы связями не обрастали, контроль расходов и разные профессиональные штучки. Потом, у нас обязаны сообщать не только о попытках взяток, но и о признаках складывающейся коррупционной обстановки.

- А это что такое?

- Скажем, призывы к неисполнению советского законодательства. Это когда сотрудникам начинают говорить: "В нашем учреждении закон - это я, кому не нравится, могут уходить". У нас, кому не нравится, обязаны об этом сообщать, да и кому нравится - тоже. Или, к примеру, говорят - "Вы не забыли, кто вам деньги платит?" имея в виду не государство, а конкретную личность.

- То-есть у вас считают, что человек уже начал путать свою шерсть с государственной.

- Именно. Но все же главное - сохранить честный, порядочный слой работников. Иначе будем менять жулье на жулье. Или мириться с жульем, потому что заменить не на кого, а это смерть всей борьбе с коррупцией. Если позволить взяточникам выживать с места честных, то и те кто борется со взятками, и следствие, и прокуратура, и судьи, и даже те, кто пишет законы, постепенно будут подкуплены. Понимаете?

- Если правильно понял - у вас решили менять среду?

Варя хихикнула.

- Вы что, серьезно? Менять среду - утопия. Но в среде же разные люди. Кто мешает брать для государства лучших? Почему надо прятаться за среду, за традиции, как за бабий подол? Да в конце же концов, разве воля руководителя эту среду не меняет? Неужели ж не ясно?

- Да ясно... В общем, у вас сильная рука.

- Как у вас все упрощать любят! Сильная рука, слабая рука... Рука должна быть длинная и справедливая. Иначе мы сами создадим терроросреду. Ну вот, он еще открыт. Вы заметили, мишек реставрировали?

Два огромных, вырезанных из толстого ствола дерева "медведа" наподобие традиционных дворянских львов возлежали на стилобате у высокого, авангардно-треугольного крыльца музея, где из вершины треугольника свисало кольцо с резным глухарем (глухарь в СССР - крупная птица из семейства фазановых, отряда курообразных - прим. авт.). Невысокая лестница вела к дверям с барельефами на створках. Вместе с запахом прелой листвы и треньканьем звонка трехколесного пластикового велосипеда - чей-то малыш катался по дорожке, не пропуская ни одной лужицы, чтобы разрезать литой шиной цвета морской волны розовеющие под нехитрой машиной облака - все это дарило чувство возвращения к чему-то домашнему, родному, давно забытому. Он вспомнил: здесь они ходили с Лидой с параллельного потока, но в музей не заходили, он появился потом, лет через десять, на месте их скамейки, и Виктор, заходя в это здание, хоть на несколько минут задерживался на том же самом месте. Их роман тогда закончился ничем, неожиданно, но оставил после себя какое-то светлое послевкусие, чувство перехода на какую-то новую ступень своей жизни: то ли они изменились, то ли мир во круг них, но когда им потом доводилось случайно разговориться, они никогда об этом не жалели.

Варя поднялась по гранитным ступеням и положила руку на деревянную шерсть одного из мишек.

- А знаете, - сказала она, - вы, наверное, действительно воздействуете. У меня вдруг мысль возникла: неужели, чтобы наши верхи взялись за ум, должно произойти чудо?

- Так это... Разве они у вас не это?

- Они - это. Но не явись первый хроноагент - вы видели. Не мне вам, как говорится.

- Может, я действительно информационный вирус? Кидаю диссидентские идеи.

- Или - прививка. Ослабленный штамм, чтобы выработали иммунитет. А может, я просто прочла чужие мысли.

- При ваших достоинствах вы еще и телепат?

- Не всегда. Не лезу в личное, несмотря на женское любопытство.

- Выдаете служебные тайны?

- Вам уже можно сообщить, что с хроноагентами работают экстрасенсы.

"Ага, "детектор лжи пока применять не будем, пока все на доверии"... ну да, как же"

- Это предсказуемый ход. Главное, вы не падаете в обморок, как Мессинг.

- Тренировка. Ну, давайте уже заходить. Я замерзла.

В фойе стоял тихий полумрак; посетителей не было, и под потолком тихо дремали чучела птиц. "А вдруг здесь окажется точка перехода?" - внезапно подумал Виктор, и в его груди заныло какое-то ожидание неизвестности.

Послышались шаги. Экскурсовод в темном костюме, появившийся из дверей справа, чем-то напомнил дворецкого.

- А вас, наверное, больше уже не придет?

- Не знаю, - честно признал Виктор, - просто решили вспомнить, и зайти. Как когда-то.