Ответ Империи

Во-первых, странный рывок в компьютерной технике. Причем развиваются другим путем - не стали догонять в персоналках (пережиток капитализма эти персоналки), а ухватились сразу за сети и сетевые сервисы, хотя основной проблемой должна быть пропускная способность этих самых сетей. Правда, в этом есть своя логика. Сети хорошо развивать централизованно - раз. Юзеров в сетях проще контролировать - два. Для киберсталинизма и то и другое очень важно. Что там еще? А, высокая стоимость жестких дисков в девяностых. Сами, помнится, делали сети на "пустышках" с загрузкой от новелловского сервера. Коряво было, но зато быстро разворачивали, с минимумом средств. Даже Гейтс пытался в это время делать сетевой компьютер, но заглохло у него. А, может, он просто посчитал, что тогда он меньше заработает, чем при предустановленных виндах? Или больше риска, что другие конкуренты отъедят часть рынка ОС? И прощай, мировая гегемония? Интересно, интересно... Но сейчас об это некогда.

Некогда, потому что возникает это самое "во-вторых". В принципе, если в Союзе сосредоточить средства на какой-то отрасли, то можно быстро догнать и перегнать. Вон в шестидесятых с паровозов на тепловозы и электровозы перешли, на автосцепку - а в Европе она до сих пор не везде. Но деньги откуда взялись? За счет чего они это дело провернули? Заглохших отраслей что-то не видать (пока), сумки с продуктами не удивляют, нефть еще не дорогая, откуда богатство-то взялось? Или может, у них половина народа за пайку в лагерях вкалывает, чтобы вторая жила нормально? А, кстати, надо радио послушать, может, чего прояснят.

JVC, несмотря на возраст, был классной машинкой - в свое время за такие в комке просили две тысячи, не то что "Шарп" какой-нибудь. Правда, УКВ был только на второй FM-диапазон, и конвертера Виктор не обнаружил ("Ладно, сами потом спаяем"), а на КВ ловить он не решился - мало ли тут что за прослушивание вражьего голоса. Раз видеокамеры в зале есть, могут быть и микрофоны, даже в сортире, и местные не предупредят - оно, может, вроде как в порядке вещей быть.

Он воткнул вилку в сеть и включил былую гордость японской промышленности. Из динамиков мелодично и распевно потянулось:

- ...И под конвоем, своей работой тяжкою,

Быть может, смерть свою найду.

"Это что же, у них блатняк свободно?" Виктор поспешно убавил громкость и проверил, какой диапазон. Все-таки УКВ. Он слегка добавил громкости, так, чтобы не было слышно соседям сверху, и продолжал слушать. Певец исполнял шлягер очень красиво, распевно, и главное, душевно, безо всяких этих сипов, хрипов и всхлипов, непременных спутников наших звезд этого жанра. По стилю исполнения это скорее было похоже на народную песню.

- Мы продолжаем передачу "Русский шансон", - мелодичным голосом проворковала ведущая, - а теперь послушайте в исполнении...

После третьего хита Виктор понял принципиальную разницу русского шансона нашего и здешнего. В нашем шансоне главное - зрелище, шоу человека за гранью общества. Показать типаж человека, который, в отличии от Остапа Бендера, не чтит уголовный кодекс или, на худой конец, попал под волну репрессий, выставить его героем или романтиком, вызвать жалость или что-то вроде восхищения - вот основной смысл. В здешнем же было главное донести до слушателя обычные человеческие чувства: любовь, ненависть, зависть, мщение. В общем, раскрывали перед слушателем внутреннее естество тех, о ком поется, со всеми их сложностями. Наш шансон воспевает тех, кто живет не по законам, а по понятиям; в здешнем герои песен - это такие же люди, как мы, только попавшие в особые обстоятельства.

- Василий Ефимович, - пропела ведущая после того, как смолкла очередная песня, - радиослушатели часто спрашивают нас, как и когда возникла идея этой передачи. Ведь еще лет двадцать назад никто бы не подумал, что песни такого содержания можно исполнять по радио, и, самое главное, они будут так звучать.

- Еще в семидесятых стало ясно, что надо что-то противопоставить так называемым "эмигрантам", песенной субкультуре, которая у нас распространялась магнитофонной перезаписью. Вы, наверное, помните?

- Да, конечно. "Цыпленок жареный, цыпленок пареный..." Многие тогда переписывали, просто потому что на советской эстраде, в советской музыкальной культуре ничего другого в этом стиле не было, был вакуум.

- Это вы правильно сказали - был вакуум, и заполнялся он низкопрофессиональным, как теперь говорят, андерграундом, который обращался к протестным настроениям, романтизировал человека антиобщественного. А ведь этим терялся слой народной культуры, который профессиональные деятели искусств должны были переосмыслить. Вот, например, "Камаринская" - протестная, хулиганская песня, но в ней увидели самобытный мелос, основу для классического произведения. Да и вообще, если вспомните биографию Сталина - он ведь участвовал в действиях, нарушавших законы Российской империи, его арестовывали, он был в местах заключения, так что, замазывая эту часть народной культуры одной краской, мы бросаем тень и на революционное прошлое, не так ли?