Отвлечение

― Его двадцатилетняя дочь не появлялась на занятиях в колледже в течение четырех дней, ― говорит Донни, наблюдая за ним вместе со мной. ― Соседки по комнате говорят, что ей пришлось поехать домой, потому что кто-то из родных умер. Мы отслеживаем телефонные звонки, чтобы выяснить, связывался ли с ней Племмонс, таким образом, возможно, попросив прохожего соврать? Мать оказалась искренне забывчивой, понятия не имела, почему мы задавали столько вопросов.

― Брюнетка? ― спрашиваю я, все еще изучая Ли Норриса, который измеряет шагами комнату, затем садится, а потом снова встает.

Он определенно взволнован.

А еще, он ― наша утечка.

― Да, ― отвечает Донни. ― Похитив ее, Племмонс показывает уровень организации, который не соответствует его прошлому, или тому немногому, что нам о нем известно. Он чувствовал, что обманывает нас все это время, но когда мы раскусили его, он воспринял это как личный вызов, чтобы сразиться с нами.

Соглашаясь, я киваю.

― Пойду внутрь. Дай знать, если сможешь дозвониться до детектива Дьюка. Что сказали патрульные?

Он сжимает губы, а я изучаю его.

― Что? ― подталкиваю я.

― Ребята сказали, что Лана выпнула их со своей собственности. Я не хотел говорить тебе, что там происходит. Она уехала и по сути сказала всем идти нах*й. Включая тебя.

Я впечатываю кулак в стену, заставляя гипсокартон посыпаться вокруг.

― Никогда не видел, чтобы ты терял самообладание, как сейчас, Логан. Может, тебе стоит взять...

― Даже не смей заканчивать это предложение, ― бросаю я, вытирая окровавленные костяшки о свои штаны и игнорируя боль. ― Каждый эмоционально замешан в этом. Не только я. Пусть Леонард тоже пойдет. Норрис захочет напасть на меня в течение первых нескольких минут.

― Ты уверен, что справишься с этим?

― Он немедленно вспылит. Обвинит нас в убийстве своей дочери. Но он также может помочь поймать этого больного сукиного сына. Моя голова работает просто чертовски хорошо. Найди Лану. Позвони мне, если найдешь.

Я поворачиваюсь, выхожу из комнаты и направляюсь прямо в допросную. Норрис вскакивает со своего места, глядя на меня, когда я вхожу внутрь.

― О чем, бл*ть, ты думал, закрывая меня тут?! Ты хоть имеешь представление, какие отчеты подкомитета я мог бы...

― Эрика Норрис твоя дочь, и она пропала во время занятий под предлогом чей-то смерти в вашей семье. Но у вас никто не умирал, ― говорю я, затыкая его.

Он становится страшного белого оттенка, и все его тело слабеет, когда мужчина опадает на стул, теряя способность стоять.

― Вы только что убили ее, ― говорит он дрожащим шепотом. Затем в его глазах появляется ярость и он хлопает кулаком по столу, когда злость восполняет его энергию. ― Сукин сын! Ты убил ее!

Он делает выпад, но Леонард появляется как раз вовремя, хватает его за воротник, а я продолжаю прислоняться к стене, сохраняя выражение своего лица безэмоциональным.

― Вы слили ему наш рейд на него, ― продолжаю я. ― Какой телефон вы использовали? Он дал вам его?

― Ублюдок! ― выплевывает он, подавляя рыдания, пока Леонард удерживает его. ― Ты знал, что она у него и все еще держишь меня тут?! Ты хладнокровный убийца!

Отталкиваюсь от стены, подхожу к столу, который разделяет нас, и опираюсь на него, наклоняясь к мужчине и сохраняя зрительный контакт.

― Он был у нас на крючке. А вы предупредили его. Как думаете, что он с ней сделает, когда она больше не будет ему нужна?

Мужчина ломается и начинает рыдать прямо передо мной.

― Он поклялся, что не сделает ей больно, если я предупрежу его о любой угрозе. Он поклялся, что вернет ее. Пока я держу рот на замке... он обещал. А ты привел меня сюда, и теперь на это нет никаких шансов!

― Вы являетесь причиной, по которой он на свободе. Вы ― причина, по которой он не под стражей прямо сейчас, ― напоминаю я ему ледяным тоном, когда отключаю все эмоции от того, через что он проходит, будучи отцом.

― Его бы не было здесь, если бы не ты и твоя гребаная команда! Вы пустили убийцу в наш штат, и теперь у него моя дочь!

― Он был в Бостоне, ― спокойно говорит Леонард, ― и убивал там чью-то жену, дочь, сестру... не мы создали убийцу, капитан. Мы пытаемся его остановить. Ты лишил нас лучшего шанса. Мы, наконец, могли его схватить.

Норрис теряет самообладание, рыдая так сильно, что его речь становится бессвязной. Он опускает голову на руки и плачет в сгиб локтя.

Возможно, его дочь еще жива, хотя, это маловероятно. Я должен отстраниться от вины, которая пытается просочиться. Потери всегда принять нелегко. Но на такой работе они всегда будут. Если вы не снизите свою чувствительность, то не протянете и двух месяцев в этой области.

Чего он не знает, так это того, что наилучшим шансом на выживание его дочери было бы, если бы мы совершили налет на тот склад. Он был бы вынужден бежать. Попытался бы уйти. Взять ее с собой было бы слишком рискованно.

Скорее всего, она все еще дышит, и мы, возможно, задержим его.

Я не говорю ему этого. Для него же лучше винить нас, чем нести ответственность за смерть собственной дочери. По крайней мере, я могу предложить ему такое милосердие.