Отворяя двери надежды. Мой опыт преодоления аутизма

Милая мама! Добрая, любящая, неизменно деликатная… Но я понимала, что она имеет в виду, говоря о принципиальных различиях между котенком или снежинкой и человеком: мама никак не могла примириться с моим станком. Школьные психологи немало потрудились, убеждая ее, что станок — вредная и опасная штука. Возникшее между нами разногласие еще более побуждало меня искать доказательство того, что станок может помочь и другим людям. Такая помощь возможна, полагала я, это не просто моя болезненная выдумка. Это — реальность!

В начале осени, вскоре после возвращения с ранчо, я поступила в колледж. Вечно буду благодарна тем, кто выбрал для меня маленький колледж! В большом университете, среди множества зданий и тысяч студентов, я бы просто потерялась. Здесь же я скоро заслужила репутацию лучшего в кампусе «взломщика» (не раз мне приходилось открывать двери для друзей, забывших ключи), а со временем у меня появились близкие друзья.

По счастью, колледж находился недалеко от школы «Горная страна». Мистер Карлок, мой вечный спаситель, всегда был рядом и подбадривал меня. Когда я рассказала ему об утомительных спорах с психологами и с мамой из-за моей пресс-машины, он дал мне мудрый совет:

— Сделай так: построй новую модель и проведи серию экспериментов на своих товарищах-студентах. Подобным образом мы и выясним, в самом ли деле эта штука оказывает расслабляющее действие, или это тебе только кажется.

— Отлично. С чего начнем? — отозвалась я. — Начнем с тебя, Темпл, — твердо ответил мистер Карлок и тут же улыбнулся. — Если хочешь доказать свою теорию, тебе придется серьезно заняться математикой, почитать научные статьи в библиотеке и произвести кое-какие исследования.

Я последовала его совету и много дней провела в библиотеке, где копалась в каталогах и ломала голову над сложными статьями в технических журналах. Каждые субботу и воскресенье мистер Карлок открывал для меня свою мастерскую — там я работала над пресс-машиной.

Он пробудил во мне интерес к науке и направил мое увлечение в конструктивное русло. Теперь я часами сидела в библиотеке, просматривая всё, что могла найти, о том, как воздействие на один сенсорный канал может влиять на восприятие через другие сенсорные каналы. К своему удивлению, я обнаружила, что существует целое научное направление, занимающееся так называемым сенсорным взаимодействием. Разумеется, мои студенческие работы вскоре были посвящены именно сенсорному взаимодействию и описанию экспериментов с пресс-машиной. Результаты экспериментов показали, что стимуляция давлением влияет на слуховой порог.

После долгих трудов и поисков на свет появился АКВОНС: Аппарат Контролируемого Воздействия на Нервную Систему. Это устройство с панелями, обитыми войлоком, выглядело «кадиллаком» по сравнению с моим первым «спартанским» станком. Но преподаватели и психологи в колледже, воспитанные на фрейдистской школе мышления, не видели в моей пресс-машине ничего, кроме отражения неких сексуальных комплексов. Это заставляло меня чувствовать какую-то непонятную вину.

Однако я видела, что на практике моя машина не так уж плоха. В колледже я сделала большой шаг вперед в установлении общения с людьми и полагала, что обязана этим прорывом своей незаслуженно опороченной пресс-машине. Благодаря ей я научилась мягкости и сочувствию, смогла понять, что мягкость и слабость — не одно и то же. Постепенно я обретала навыки чувствования.

Два исследования аутичных взрослых с высоким уровнем развития интеллекта показали, что главным их недостатком была неспособность к сопереживанию. Один из них прямо написал, что окружающие ему не нужны и не интересны. Другие молодые люди, вышедшие из состояния выраженного аутизма, также испытывали трудности в отношениях с людьми. Один из них написал: «Я был тем, что называется „бесчувственный“, — не умел ни принимать, ни дарить любовь. Я отталкивал от себя людей и отвергал их симпатию. И сейчас отношения с окружающими остаются для меня проблемой. Вещи нравятся мне больше людей; заботиться же о других людях мне совсем не хочется». Джулз Р. Бемпорад из Медицинской школы в Гарварде так описывает одного аутичного взрослого: «Порой кажется, что Джерри способен интеллектуально осознать, что чувствуют другие, но бессознательно поставить себя на место другого он не может».

Мягкое давление пресс-машины постепенно учило меня сопереживать окружающим. Я писала в дневнике:

Детей следовало бы учить быть мягкими. Меня не научили этому вовремя — приходится наверстывать теперь. Пресс-машина дает мне такое чувство, как будто мама держит меня на руках, ласкает и баюкает… Мне трудно об этом писать, но рассказать о своем чувстве значит признать его существование.