Отыграть назад

Женщины вернулись к списку. Консультант приемной комиссии в колледж. Женщина-специалист по составлению генеалогического древа. Она приходит прямо на дом, и вам не нужно долго заполнять анкеты и отвечать на вопросы онлайн. После этого она рисует ваше потрясающее генеалогическое древо в современном стиле. (Грейс на секунду задумалась, а не купить ли ей самой такую услугу. В любом случае надо будет что-то приобрести, а разве это не станет приятным сюрпризом для Генри? Но потом она вспомнила о жутких родственниках Джонатана и передумала. Она представила этих пышущих ненавистью людей на генеалогическом древе своего сына и рассердилась. Потом злость сменило чувство вины, а затем ей стало грустно. Ведь у Генри фактически был только один дедушка. А сознание того, что эти люди жили всего в нескольких часах езды от них, но ни разу не высказали ни малейшего желания посмотреть на своего единственного внука, еще больше ее расстроило.) В списке присутствовали врачи, дерматологи, пластические хирурги. И еще один специалист, которого Аманда назвала «эксперт по пальцам ног».

– У него одна дочь в третьем классе, а другая учится вместе с Дафной, – пояснила она Сильвии.

Та нахмурилась.

– Он так и называется – «эксперт по пальцам ног»?

– Он известен тем, что укорачивает второй палец на ноге, если тот длиннее первого. Поэтому я специально познакомилась с его женой и спросила ее, не согласится ли он пожертвовать одну такую операцию.

«Только одну? – подумала Грейс. – А как же другая нога?»

– То есть я еще в любом случае поспрашиваю знакомых. А почему бы нет? Что они могут ответить, кроме «да» или «нет»? Но они почти никогда не отказываются. Да и почему они должны отказываться, ведь речь идет о школе, где учится их ребенок. Они должны быть счастливы предложить свои услуги и поучаствовать в нашем мероприятии. И какая разница, кто именно согласится, сантехник или врач, верно же?

– В общем, да… – не смогла не вмешаться в разговор Грейс. – Но тут надо кое-что уточнить. Большинству врачей не приходится иметь дело с… – Она чуть не сказала «с человеческим тщеславием», но вовремя остановилась. – Ну, в общем, к любому врачу люди ходят только в силу необходимости.

Аманда откинулась на спинку стула и уставилась на Грейс. Она не сердилась на нее, скорее была несколько озадачена.

– Ничего подобного, – возразила она. – Я вот что скажу. Мы все хотим следить за своим здоровьем. Даже если речь идет… ну, даже не знаю, живот у вас заболел или сердце… Мы заботимся о себе, и поэтому нам всегда хочется попасть к лучшему специалисту, будь то консультант по финансам или врач. Представьте, сколько жен с радостью заплатили бы за возможность проконсультировать своего мужа у знаменитого кардиолога?

– А у Грейс муж врач, – обронила Сильвия как бы между прочим, и Грейс поняла, почему она это сделала именно так. Теперь они обе предчувствовали неизбежность реакции на подобное высказывание.

– Точно. А я и забыла совсем, – спохватилась Аманда. – А какая у него специализация, напомни нам.

– Джонатан – педиатр-онколог.

На какую-то долю секунды Аманда нахмурилась, потом вздохнула. Она совершенно справедливо решила, что вряд ли кому-нибудь захочется воспользоваться услугами педиатра-онколога, и неважно при этом, насколько он известен.

Салли покачала головой.

– Я все время об этом забываю. Он всегда такой веселый и жизнерадостный, когда я его вижу. То есть он действительно все это делает?

Грейс повернулась к ней:

– Что именно делает?

– Работает с больными детьми и их родителями. У меня бы это никогда не получилось.

– У меня тоже, – подхватила Аманда. – Я с трудом справляюсь, когда у кого-то из моих дочерей просто голова болит.

– Когда речь идет о твоем собственном ребенке, тут совсем другое дело, – пояснила Грейс. Она всегда с сочувствием относилась к родителям, у которых болели дети. Сама она тоже чувствовала себя очень плохо, когда Генри нездоровилось, правда, это случалось крайне редко. Он рос здоровым ребенком. – Когда перед тобой пациент, ты должен проявить все свое умение и навыки, чтобы справиться с болезнью. Ты обязан помочь. И ты должен сделать жизнь этого ребенка лучше.

– Ну да, – с сомнением в голосе проговорила Аманда. – А потом они умирают.

– Но ты сделал при этом все возможное, – не уступала Грейс. – Неважно, что могут сделать врачи, люди все равно болеют и умирают, в том числе и дети. И так будет всегда. Но я бы предпочла иметь больного раком ребенка сейчас, чем двадцать лет назад. И к тому же лучше, чтобы это было в Нью-Йорке, а не в каком-то другом городе.

Аманда, судя по всему, не согласилась с этим утверждением и только покачала головой.

– Все равно я бы не смогла. Ненавижу больницы. И этот больничный запах. – Ее передернуло, как будто в дорогих трущобах Салли Моррисон-Голден на нее вылили целую бутыль лизола.

– А мне бы хотелось, чтобы у нас было побольше… ну… как сказать… всяких художников и писателей, – заметила Сильвия. Она сама подняла эту тему и теперь намеревалась развить ее. – Обед с оперным певцом или визит в студию художника. Почему у нас так мало художников?