Отыграть назад

Она очень давно не задумывалась над этим, потому что это было бы жестоко и неправильно делать после того, как появился Генри. Но и тогда она сумела убедить себя, что и недостающие мелочи жизни, и недоступные возможности – все это было ожидаемо и предсказуемо. Ну, как красная ковровая дорожка, которую разворачивают перед приездом настоящей кинозвезды. А с той минуты, как появился Генри, все было связано только с ним. Хотеть Генри. Ждать Генри. Быть готовой к Генри.

Грейс не была в «Нилс» много лет. Ни с Джонатаном, ни с кем-то другим. Как-то раз она заказала еду отсюда, но хотя закусочная находилась всего в паре кварталов от ее офиса и заказ она сделала в самом начале своего часового обеденного перерыва, бургер ей доставили через пятьдесят минут, причем полуостывшим. На этом ее эксперимент закончился.

Она дошла до пересечения Лексингтон-авеню с Шестьдесят девятой улицей и остановилась у светофора, ожидая зеленый свет, как тут возле бедра завибрировал телефон, лежавший в глубоком кармане пальто. Грейс принялась искать его, шаря рукой по карману, один раз ему даже удалось ускользнуть. Наконец она выудила его наружу.

При взгляде на номер звонившего ее как будто резануло раскаленным добела лезвием. Захотелось швырнуть телефон на тротуар, по которому устремились потоки воды, но она не могла это сделать, как не могла и проигнорировать звонок. Влажным пальцем Грейс включила связь.

– Привет, Мод.

– Грейс! – отозвалась та. – Подожди. Дж. Колтон? Ты здесь?

– Присутствует! – отчетливо произнесла публицист. – Я в Лос-Анджелесе, но все равно присутствую!

– Мы хотели позвонить тебе вдвоем, – пояснила Мод. – Ты сейчас у себя в офисе?

Грейс остановилась, огляделась по сторонам в надежде найти убежище и, обнаружив небольшой навес перед зданием банка «Чейз», вжалась спиной в его стеклянную лицевую сторону.

– Нет, я на улице, – объяснила она женщинам, крепко прижимая телефон к уху.

– Как Калифорния? – спросила Мод.

– Боже! Восхитительно.

– А наша кинозвезда?

– Ты мне мало платишь.

Мод восторженно рассмеялась. Грейс все это показалось очень неправильным. Смеяться на Лексингтон-авеню под проливным дождем, когда ее гнетет и не дает покоя один вопрос. Причем постоянно, перебивая все остальные мысли.

– Некая дама, имеющая отношение к театру, чье имя мы укажем позже, – начала Мод, очевидно, обращаясь к Грейс. – Скажем, не очень известная своей скромностью.

– Ну, ладно, – произнесла Грейс и закрыла глаза.

– Слушай. Тобой уже интересовались. Ты готова?

Она смотрела пустым взглядом на улицу. Какой-то крупный мужчина пытался справиться с непокорным зонтиком.

– Да! – Ее голос прозвучал почти трагически, но они, похоже, этого даже не заметили.

– «Точка зрения»!

За этим последовала тишина.

– Точка зрения?.. Чья? – удивилась Грейс.

– «Точка зрения»! Дневное ток-шоу. Пять женщин на диване. Ты не смотришь? Там Вупи Голдберг.

– Ах да. Слышала про такое. Я тоже там буду?

– Постучи по дереву, – ликующе посоветовала Мод.

– Здорово, – ответила Грейс, глядя себе под ноги. На кожаных ботинках проступили темные полосы от влаги. «Пропали», – с грустью подумала она. Грейс никак не могла понять, почему вышла сегодня в них. О чем только думала? Когда ей стало некомфортно вообще о чем-либо думать?

– Не могу даже рассказать, как трудно пристроить книгу на «Точку зрения», – говорила Дж. Колтон. Грейс представила себе женщину возле бассейна в гостинице Лос-Анджелеса, но никак не могла вспомнить внешность Дж. Колтон. – То есть, конечно, мы им всё послали, разумеется. Но кто это читает? Кто их знает? И тут мне звонит продюсер Барбары Уолтерс и заявляет: «Женщинам нужно прочитать эту книгу». И я отвечаю ей: «Вот именно!»

– Вот именно, – подтвердила Мод. – Это здорово, Грейс. Да, кстати, а как насчет Майами?

«А что насчет Майами?» – подумала Грейс, но вопрос, очевидно, был адресован не ей.

– Майами – это большая удача, – сказала Дж. Колтон из Калифорнии.

– Тебя ждут на книжной ярмарке в Майами, – пояснила Мод. Голос у нее был веселый. – А что ты, в общем и целом, думаешь о Флориде?

Грейс нахмурилась. По лицу стекала вода, а ноги замерзли окончательно. Беседа содержала много незнакомых слов. Грейс даже подумала, что женщины перешли на какой-то особый диалект. В общем и целом, Грейс не испытывала никаких особых чувств к Флориде. Жить там ей не хотелось, это она знала точно. Хотя сейчас, наверное, находиться там было бы куда приятнее, если учитывать погоду. Что они от нее хотели? Чтобы она переехала во Флориду?

– Не знаю. – Это все, что она смогла выдавить.

Мод пояснила, что Совет еврейской книги дал им понять, что она, Грейс, вернее, ее книга «Ты же знала», зимой будет числиться у них под первым номером.

– Ты представляешь, что это значит? – спросила Дж. Колтон.

– Нет, не представляю, – ответила Грейс.

Это означало новые путешествия в крупные еврейские центры, где много читателей, а их очень много во Флориде.

Грейс нахмурилась.

– Но это же не еврейская книга.

– Нет. Но зато ты еврейский автор.