Отыграть Саму Себя

– Да папа, у меня все в порядке. Конечно.  – Бессовестно вру отцу, которому про меня сегодня приснился плохой сон. Вот, перепуганный отец и позвонил проверить свою дочь, которая так ловко врала ему в трубку. –  Пап если бы что–то случилось, я бы, конечно, тебе сообщила.

В общем, уверовав отца, что я в порядке, не прогуливаю школу, хорошо питаюсь и закрываю на ночь двери,  мы попрощались. Родители должны были вернуться еще где–то через неделю.

Хлоя только качает головой, когда наши взгляды встречаются. Еще бы, она, как никто другой, теперь знала, что я ни черта не в порядке и дома творится черти что.

Но отцу, я считаю, об этом не обязательно знать.

– Доброе утро.

Хлоя, не отвечая мне, просто подходит и крепко меня обнимает.

– Я так скучала, Алекс!

Тоже обнимаю подругу, чувствуя, как сильно мне этого не хватало. Жизнь перестала быть черной, когда я увидела своих друзей. Когда они снова были в моей жизни.

– Я тоже, Хлоя, я тоже.

За этим занятием нас застал проснувшийся Нэйт и, не долго думая, подошел к нам и присоединился к нашим объятиям.

– Как я скучал по обнимашкам.

Я улыбнулась. Брутальный Нейт иногда снимал себя этот образ и давал нам увидеть его ребенком. Который все еще жил внутри этого здорового и саркастичного парня.

Смахнув слезы Хлои и позволив Нейту потрепать себя по голове, а затем выслушать от него пару утешительных слов, я отправляю их в ванную, чтобы потом усадить завтракать.

Нейт сразу тянется к шоколадной пасте, Хлоя – к печенью, но все замирают, когда на кухню заходит Кэм.

Уже умывшийся и почти бодрый, он занял своей энергетикой в этот момент почти все пространство. Взъерошенные темные волосы торчали в разные стороны, спадая на лоб, серые глаза ярко блестели, снова сканируя меня на наличие повреждений.

Я сразу занервничала, так как его реакции боялась больше всего. В отличие от Кэма, который смотрел прямо мне в глаза, я свой сразу отвела в сторону, и  вымученно прохрипев ему: «проходи», подошла к раковине, сделав вид, что мне нужно срочно помыть абсолютно чистую кружку, которую я держала в своих руках.

Дерьмо.

– Ну, пойду разбужу Брук. Она не любит завтракать последней.

Что?

Нейт поднялся и Хлоя поднялась вслед за ним.

– О, а я разбужу Дэйва!

Я с ужасом смотрела, как они уходят, решив оставить нас наедине. Кэм даже не смотрит на них, поэтому случайно переведя на парня взгляд, чтобы он прожег меня своим, пугливо возвращаю свой к полу.

Черт.

Вот это, я называю, подстава.

Я даже не придумала, что ему говорить после всего этого.

Не глядя на парня, машу ему рукой в сторону стола, призывая его сесть завтракать. Сама отвернулась обратно к раковине, чтобы выдохнуть и взять из шкафа еще несколько тарелок и кружек.

Увы.

Кэм редко, когда меня слушал.

Так как мое тело сейчас слишком остро ощущает его присутствие, конечно, я чувствую, что он двигается в противоположную сторону от стола.

Кэм идет прямо ко мне.

И когда он встает позади, я не справляюсь с нервами, из–за чего моя кружка сразу вылетает из рук обратно в раковину.

Кэм только вздыхает.

Парень протягивает свою руку, чтобы взять эту кружку и дает ее мне. Я беру. Мы так и замерли, держась за одну кружку в наших руках. Спустя долгую и напряжённую минуту, Кэм все же тяжело выдохнул и, взяв из моих рук эту кружку, убирает ее в сторону, чтобы после этого притянуть меня к себе. Парень прижимает меня к своей груди, зарывшись в мои, еще не до конца высушенные, волосы.

– Никогда больше так не делай.

Кэм говорит тихо и слишком печально. Я тяну свои руки, чтобы положить их поверх его руки, обнявшей меня за талию, но вместо этого парень просто поворачивает меня к себе лицом.

– Кэм, прости. – Только и удалось вымолвить мне.

Парень лишь внимательно посмотрел на меня, протянув руку к моему лицу, чтобы очень нежно коснуться подушечками пальцев моей здоровой стороны лица.

– Пообещай мне, что больше так со мной не поступишь. Обещай мне, Алекс. – Отчаянно настаивал он.

– Если я думал, что самый худший день был, когда ты отшила меня, то я ошибался. Самый тяжелый день был вчера, когда я увидел тебя такой, и услышал, что тебе пришлось пережить. Одной.

– Кэм …

Парень только качает головой и теперь берет мой подбородок, чтобы поднять мое лицо.

– Обещай мне, что больше ничего от меня не будешь скрывать!

Я вижу надрыв в его взгляде и понимаю, что для него это важно. Действительно, важно. Поэтому нахожу в себе силы кивнуть.

– Обещаю, Кэм.

Парень сразу провел рукой вдоль пострадавшей части лица, и я заметила, как заходили его желваки. Глаза парня стали гореть яростным серым огнем.

– Я порядке, правда.

Кэм не верит, но услышав, что я пытаюсь его успокоить, смягчается. Он наклоняет свое лицо, и мы замираем, когда его нос нежно касается моего. Я снова яро ощущаю то напряжение, которое всегда между нами искрило. Меня тянуло к парню словно тяжелым канатом. Кэм дышит так же тяжело, как и я, но он не делает попытки свести все к поцелую. Он словно растягивает удовольствие и, кажется, просто старается прийти в чувство, ощущая меня так близко к себе.

Со мной происходит тоже самое.