Отыгрывать эльфа непросто (сборник) (СИ)

Злой, в тридцать три прогиба загиб, вырвавшийся у старшины и заставивший дернуться наконец-то заявившегося Лешего. Сияние щедро расклеиваемых ВаСю на лбы парней печатей, то ли замедляющих время, то ли просто уменьшающих кровотечение и дающих небольшую надежду. Топот радиста, догадавшегося с мясом вырвать из своего оборудования так необходимые в этот момент накопители. Шипение запекаемых Дланью Ишала обрубков и поверхностных ран. Вонь паленой органики и содержимого вскрытого кишечника, терпкий запах пропитывающей все вокруг человеческой крови…

Мы успели. Успели для тех кому еще можно было чем-то помочь. И не надо судить о всемогуществе магии и о том что ребят можно было бы спасти мановением волшебной палочки или просто прочитав какое-нибудь заумное заклинание. Успели варварскими методам на некоторое время отобрать этих ребят у смерти. Не всех… А я ведь даже не знал их имен… Впрочем, судя по распахнутым глазам лисички, уже с ног до головы вымазанной кровью и что только чудом сдерживавшейся до последней минуты от слез, одно имя я все же знал. Весельчак и балагур Юрка, вечно впадавший в неприятности своими не вполне приличными шутками и постоянно, не смотря на предупреждения Сергеича и его мягкие внушения пытавшийся приударить за единственной девушкой в нашем сугубо мужском коллективе. Юра… тот самый ядовитый язык, от которого не возможно было скрыться никому. Вечно жалующийся на окружающую его несправедливость и хвастающийся своими мужскими подвигами на гражданке. Вот этот самый скомканный комок мяса с торчащими осколками костей… все еще содрогающийся в постепенно затихающих судорогах.

Вблизи на все это было просто невозможно смотреть и тот я кем был еще полгода назад уже давным-давно забился бы в истерике или сполз в спасительную мглу длительного обморока лишь бы не видеть и не иметь никакого отношения к окружающей картине. Надо сказать, накрыли нас довольно кучно. Не знаю какого рода боеприпасы были использованы, но с военной точки зрения — попади под такое накрытие даже полноценная "звезда" боевых магов с полностью поднятыми щитами, мало бы им не показалось. Из шести курсантов и троицы "старичков" выжило, если с точки зрения местной медицины это можно было бы так обозвать, семь человек. В разной доле потрепанности, очень разной, начиная от травматической ампутации конечностей, заканчивая просто шоковым состоянием и небольшой контузией. Все же разлет боеприпасов был довольно велик. Когда основные действия по вытягиванию ребят с того света закончились и выпала минута передохнуть, я окинул окружающее уже более критическим взглядом: кроме нашей небольшой полянки было перепахана еще пара-тройка гектар леса и довольно значительная площадь начинающего куриться туманом болота. Хоть я и не птица, но бехолдер меня побери, если бы мог окинуть окружающее с высоты птичьего полета, то смог бы в полной мере оценить элипс рассеивания. Причем, судя по всему, это нас так с самолетов приголубили. Во всяком случае, ни о чем таком типа кластерных боеприпасов для ствольной артиллерии я на вооружении германской армии не помню. А судя по воронкам, в частности их небольшому размеру, на нас просто высыпали… эдак пару тысяч гранат или чего-то на них очень похожего.

Только вот слишком уж вовремя и слишком уж точно. Но сейчас не до этого. Надо решать что делась с раненными.

— ВаСю, ты закончила?

Вымазанная не менее моего в крови и черных разводах щедро разведенной все той же жидкостью земли кицуне повернула ко мне уставшее личико и придерживая на лбу кого-то из парней уже пропитавшийся кровью листок из блокнота Кадорина, использованный ею в качестве импровизированной основы для печатей, наполненным нотками смертельной усталости голосом произнесла, а если точнее — практически прошептала:

— Более не в состоянии. Талантом Бянь Цяо не обладаю я. — после чего не обращая внимание на окружающее девушка спрятала лицо в ладони и ее плечи затряслись от уже ничем не сдерживаемого рыдания. Сквозь которые пробивалось непереводимые шепеляво чирикающие звуки, бывшие видимо родным языком лисички. Испуганная принцесса, впервые окунувшаяся из-за стен запретных садов и увидевшая мерзость и ужас окружающего мира.

— Ussta qu’ essan… — не веря сам себе, я сделал шаг… Другой… и вот уже как будто не мои руки обнимали содрогающиеся в рыдании плечи и не мои губы… Они просто напросто не могли принадлежать мне. Эти губы шептали в доверчиво повернутое? поникшее от отчаянья и усталости ушко.- Ussta ssin’ urn qu’ essan.

Терпкий запах крови кружащий голову лучше всякой выпивки и заставляющий губы сами собой искривляться в улыбке, показывая окружающим белизну клыков — Ssin’ urne… ussta Valsharess…

Кусок разговора происшедшего незадолго до этого в кабинете подполковника Герлица, Минск.