Отыщи меня

– Дайте сюда ваши билеты! – чуточку смягчилась проводница, с трудом сохраняя терпение. – Нам уже давно пора отправляться, вылет задержан из-за вас! Если не найдете билеты, придется сойти.

Нейтон в отчаянии перевернул свой мешок и вытряхнул его. На пол посыпалась куча вещей, красиво выпорхнула перевязанная пачка билетов, оказавшаяся на самом дне (умудрился же засунуть так глубоко), а сверху на все это свалилась банка с черной тушью. Раздался звон, банка разбилась, и тушь выплеснулась на пол и туфли проводницы, мигом впитавшись в тиссью[14], на которой были отпечатаны билеты.

– Да что за!.. – полсалона покраснело, когда девушка громко выругалась. Даже пилот выглянул из кабинки и подошел к участникам билетных разборок, самолично взявшись разрешить конфликт.

Он отделил наиболее чистые прямоугольные кусочки, тщетно стараясь разглядеть направление и дату. На одном посчастливилось с трудом разобрать, что летим мы точно до Альберги, а на другом кусочек двоечки, указывающей на число двадцать.

– Держите. – Он сунул безвозвратно пострадавшие билеты Нейтону, оглянулся на салон, где все благополучно расселись, пристроив вещи куда пришлось, и вздохнул: – Пора лететь. Любая задержка в пути – это неучтенные перемены погоды.

– Согласно правилам, их нужно высадить! – заявила раздосадованная проводница. – Но он уверяет, что их прилета ожидают в Альберге.

Пилот посмотрел на Нейтона.

– Я вас умоляю! Это экспедиция невероятной важности! – всплеснул руками учитель. – У нас случились непредвиденные обстоятельства, задержавшие выезд!

– У нас случился Нейтон, – негромко пробормотала Ирэн, а Трен с другом согласно фыркнули.

– Взлетаем, – пилот отвернулся и ушел в кабинку.

Проводница прошествовала мимо рассыпавшегося в благодарностях Нейтона, который принялся кидать обратно в сумку перепачканные вещи, и активировала механизм складывания трапа, после чего заперла выход.

– Взлетаем! – повторила она на весь салон.

Путешествие проходило весело, Трен с другом травили байки и всячески развлекали нас с Ирэн. Хотя по мере коротких остановок количество пассажиров все убавлялось, наша четверка не спешила перебираться на свободные места; более того, заслышав взрывы смеха в конце салона, к нам подтянулось еще несколько одногруппников. В какой-то момент все принялись доставать из мешков собранный в дорогу паек и устроили на полу импровизированный пикник. Проводница посмотрела на это безобразие и махнула на нас рукой.

Я достала из жестяной коробки один из двух бутербродов и взглянула в начало салона, где устроился арис Нейтон. Преподаватель тоже вытащил из сумки похожую на мою школьную коробку для перекусов, открыл и обнаружил закономерное – он совершенно позабыл положить туда еду. Учитель даже слегка потряс коробку, словно недоумевая, куда же исчезло содержимое.

Постаравшись подняться так, чтобы не побеспокоить соседей, я хотела было обогнуть сидевших на пути одногруппников, но Трен спросил:

– Ты куда?

– Сейчас вернусь, – я оглянулась на него через плечо, а устроившиеся напротив девушки насмешливо зафыркали. Они долго сопротивлялись, прежде чем пересели к общей группе, но в конце концов решили не обращать внимания даже на меня. Трен, естественно, и глазом не моргнул. Он обладал той же удивительной способностью, что и Ирэн, игнорировать тех, кто наивно полагал, будто их мнение или насмешки могут испортить ему настроение.

Обогнув рассевшихся полукругом ребят, я дошла до учителя и протянула ему второй бутерброд из коробки.

– А, Зоя, – он вскинул глаза, – как проходит полет?

– Поешьте, арис, до пустынь еще не менее трех часов.

Он перевел взгляд на мою руку с бутербродом, потом на свою пустую коробку и рассеянно принял хлеб с ветчиной и сыром, выданный в качестве походного пайка в столовой.

– Да, Зоя, спасибо. – Учитель с чувством вгрызся в хлеб и пробормотал: – Такая спефка.

Я улыбнулась, настолько в этот момент он напоминал великовозрастного ребенка. Ведь наверняка свободное до отлета время потратил вовсе не на подготовку к отъезду, а на ученые изыскания. Вот и теперь, продолжая поглощать бутерброд, вытащил из сумки какие-то бумаги, заляпанные все той же злосчастной тушью. Арис принялся их изучать столь внимательно, что укусил себя за палец, не заметив, как бутерброд закончился.

Отойдя от учителя, я вернулась обратно, где Трен доблестно следил, чтобы место рядом с ним оказалось не занято, а Ирэн протянула картонную коробку, от которой очень вкусно пахло. В ней оказались булочки с сахарной пудрой.

– Угощайся, – сказала она, – я в последнее время их распробовала. Рядом с домом в кондитерской пекут просто чудесную сдобу.

В тот момент я ощутила себя почти по-настоящему счастливой.

Мы добрались до конечной точки, когда солнце уже клонилось к закату. Плавучая гондола состыковалась с ровной платформой на краю утеса, проводница открыла дверь и опустила трап.

– Всего хорошего, – с видимым облегчением распрощалась она с нашей группой.