Отзвуки эха

Как-то днем Беата примеряла Веронике вечернее платье. Женщины мило болтали, когда Беата вдруг ни с того ни с сего потеряла сознание. Вероника всполошилась, заставила ее лечь на диван, а потом проводила домой. Когда они проходили мимо конюшен, случайно выглянувший Антуан заметил жену. Та была неестественно бледна и шла нетвердой походкой. Антуан как раз давал Амадее урок верховой езды. Он попросил одного из конюхов последить за ней, а сам поспешил догнать женщин. У Вероники был встревоженный вид, но Беата упросила ее ничего никому не говорить, чтобы не волновать Антуана. Сама Беата предположила, что причиной была начинающаяся инфлюэнца либо мигрень, хотя вообще-то она редко болела.

— С тобой все в порядке? — встревожился Антуан. — Ты что-то неважно выглядишь.

Он вопросительно взглянул на Веронику, но та упорно молчала, не желая выдавать подругу. Но и она тоже беспокоилась.

— По-моему, я заболеваю, — призналась Беата, но ничего не сказала о своем обмороке. — Как идет урок? — спросила она, чтобы отвлечь мужа. — На мой взгляд, Амадея слишком бесшабашна, и тебе не следует это поощрять. Заставляй ее быть осторожнее.

В свои семь лет Амадея абсолютно не боялась скакать верхом и, к ужасу матери, особенно любила брать такие препятствия, как ручьи и кусты живой изгороди.

— Боюсь, что ее нельзя заставить, — с сомнением улыбнулся Антуан. — И похоже, у нее на все имеется собственное мнение.

Амадея унаследовала острый ум матери и ее любовь к учебе. Интересы девочки были безграничны. Но родителей беспокоила ее безрассудная смелость. Не было ничего, на что она не отважилась бы. Амадея не знала, что такое страх. Иногда это было и неплохо, но в других случаях безмерно пугало родителей. Беата постоянно опасалась, как бы с ней чего-нибудь не случилось. Возможно, они слишком опекали дочь, но поскольку Амадея была единственным ребенком, родители изливали на нее все свои чувства. Оба очень жалели, что после семи лет брака они имели только одного ребенка.

— Хочешь, я провожу тебя? — спросил все еще не успокоившийся Антуан. И всегда-то очень белая кожа Беаты во время болезни становилась почти прозрачной. Сейчас же ее лицо имело даже какой-то зеленоватый оттенок. Похоже, она снова теряет сознание!

— Нет-нет, все в порядке. Я просто хочу немного прилечь. Возвращайся к нашему маленькому чудовищу.

Антуан поцеловал жену, и женщины пошли дальше. Вероника помогла Беате лечь, а затем ушла.

Вечером, вернувшись домой, Антуан с облегчением увидел, что Беата выглядит почти как обычно, однако утром ей снова стало плохо. С трудом проводив Амадею в школу, она легла. В обед Антуан прибежал проведать жену.

— Как ты себя чувствуешь? — хмурясь, спросил он, поскольку очень тревожился, когда она болела. В этом мире у него остались только жена и дочь, ничего больше не имело значения. На беду, прошлой зимой людей буквально косила эпидемия инфлюэнцы.

— Мне гораздо лучше, — убеждала его Беата, пытаясь улыбнуться. Антуан покачал головой: жена явно хотела его успокоить. Только она совсем не умела лгать.

— Немедленно иди к доктору, — твердо заявил он.

— Да что они знают, эти доктора? Лучше я немного полежу, пока Амадея не вернется из школы. К вечеру встану.

Несмотря на все возражения мужа, Беата собрала на стол, подала Антуану обед, а сама села рядом, чтобы побыть с ним. Но стоило ему уйти, как она немедленно легла.

Прошла неделя, но болезнь так и не отпускала Беату. Теперь Антуан уже откровенно запаниковал.

— Если не пойдешь сама, я отведу тебя за руку. Ради всего святого, Беата, неужели ты хочешь себя уморить? Не понимаю, чего ты боишься?

На самом-то деле она боялась разочарования, поскольку уже начинала подозревать, что с ней такое, только хотела подождать еще немного, чтобы убедиться самой и сообщить Антуану. В конце концов Беата сдалась и согласилась посетить доктора. Тот подтвердил ее предположения, и вечером она встретила мужа улыбкой, хотя по-прежнему чувствовала себя отвратительно.

— Ну, что сказал доктор? — взволнованно спросил Антуан, как только Амадея ушла наверх, чтобы переодеться ко сну.

— Сказал, что я здорова как лошадь… и люблю тебя…

Беата была так счастлива, что едва сдерживала возбуждение.

— Он сказал, что ты меня любишь? — рассмеялся Антуан. — Очень мило с его стороны, но это я и без него знаю. Лучше бы он объяснил, что это с тобой и почему ты так плохо себя чувствуешь.

Но Беата, похоже, была в прекрасном настроении; она буквально хмелела от радости.

— Ничего страшного. Со временем пройдет, — отмахнулась она.

— Он все-таки считает, что это легкая форма инфлюэнцы? Если так, ты, дорогая, должна быть особенно осторожна.

Они оба знали, сколько людей умерли прошлой зимой. С этой опасной болезнью шутки плохи.

— Вовсе нет, — заявила она с сияющей улыбкой. — Скорее это очень определенный и ясный случай беременности. У нас будет ребенок!

Наконец-то. После всех ее молитв. Между их детьми будет восемь лет разницы.

— Правда?

Как и Беата, Антуан давно потерял надежду на второго ребенка. Ведь после Амадеи Беата ни разу не забеременела.