Отзвуки серебряного ветра. Мы — были! Дилогия

Боль утраты с такой силой ударила Раса по нервам, что он зашатался. Слезы, несмотря на все усилия сдержать их, потекли по щекам. В глазах потемнело и снова залитое слезами лицо Ланы встало перед глазами. Встало таким, как в том страшном репортаже о допросе и смерти любимой. Ничего не видя вокруг, Рас споткнулся. Кто-то поддержал его, не давая упасть, но он этого даже не заметил.

«Тинка, ты совсем очумела, что ли?» – вспыхнул негодованием эмообраз Тхады, кинувшейся помочь зашатавшемуся парнишке.

Девушка и сама поняла, что ляпнула, не подумав. Не подумав, как Расу может быть больно. Она украдкой вытерла слезы и обняла беднягу, давая выплакать горе и отчаяние. Надо же было напомнить! Тина ругала себя последними словами, хоть и понимала, что помочь может только время. Время и любовь окружающих. И этой любви среди них достаточно, после Посвящения Рас сам ощутит ее, сам поймет как это прекрасно – никогда не быть одному, всегда ощущать тихую поддержку любящих тебя и готовых в любую минуту прийти на помощь. Парень постепенно приходил в себя. Вскоре он смог окончательно взять себя в руки, встряхнулся и спросил:

– Сейчас пойдем?

– А чего время терять? – улыбнулась Тина. – Только куда именно? Мне гиперпортал настроить нужно.

– Я сам настрою, – раздался с потолка ворчливый голос, и Рас с недоумением оглянулся, пытаясь понять, кто говорит.

– Привет и тебе, морда ехидная! – рассмеялась дварх-майор. – Рас, это наш дварх, его зовут Эстархом. Ворчливый товарищ, зато веселый. Если что нужно, сразу его зови, всегда поможет.

– Здравствуйте, – кивнул парень, так и не поняв, кто такой дварх.

– Рад познакомиться, – ответил голос. – Тина тебе правду сказала. Кушать захочется или на планете побывать, или вообще чего угодно, позови. Я тебя всюду услышу, весь корабль – мое тело.

– Спасибо.

– Так куда открывать портал?

– Южный материк, Астарзия, город Ран-Форт, улица Терм-Таван, восьмой округ.

Рас не успел опомниться, как перед ним распахнулся гиперпортал. На этот раз он не стал медлить и сразу шагнул в черную воронку. Снова ощущение растянутости – и вокруг знакомая с детства улица трущоб. О, внешне все выглядело вполне благопристойно. Даже мостовая по требованию магистрата мылась по ночам должниками паханов. Вся мерзость притаилась внутри домов. Бордели с малолетними проститутками, малины, доходные дома, наркопритоны, кабаки самого гнусного пошиба.

В комнатах при одном из кабаков, гордо именовавшемся «Крыло Орла», а на деле представлявшем собой штаб-квартиру шайки Томорроя, и жил его отец, продолжавший держать при себе постаревшую и уже некрасивую жену. Держать только с одной целью – чтобы издеваться. Рас даже заскрипел зубами, вспоминая свой последний визит сюда – он тогда вынужден был ударить отца по голове табуретом, иначе тот забил бы насмерть уже синюю от побоев мать. Тогда Раса, как кутенка, вышвырнули из кабака, накостыляв напоследок по шее – ведь его папаша нынче был правой рукой самого Томорроя. Еще через несколько дней над Моованом разразилась гроза, вызванная смертью Ланы Дармиго. И сейчас Рас боялся найти мать мертвой, очень боялся.

Он на минуту остановился и оглянулся. Три бешеные кошки стояли за ним и лица девушек не выражали абсолютно ничего, они были скорее похожи на лица мертвецов, чем на лица живых людей. Это настолько контрастировало со счастливой открытостью аарн у себя на корабле, что Рас даже пошатнулся от неожиданности. Потом вспомнил об эмпатии и вздрогнул – бедные девчонки сейчас ощущают на себе весь тот кошмар, что творится за стенами домов этого жутковатого квартала. Рас поблагодарил Благих, что сам еще не прошел Посвящения и не чувствует этого. Потом постарался сделать лицо столь же непроницаемым и грохнул кулаком в дверь «Крыла орла».

Несколько минут ничего не происходило, затем дверь со скрипом приоткрылась и наружу высунулась опухшая физиономия Шныря, одной из шестерок Томорроя. Он тупым взглядом уставился на стоящих перед ним, заржал и просипел:

– Тебе, козел малый, сюды ходу нема! Рубанок баял, чо надыбает – на перо посадит.

Рубанком прозывали дорогого папочку Раса, и парень скрипнул зубами. Отец решил сына убить? Хорош, ничего не скажешь... Шнырь замахнулся на Раса и рявкнул:

– Пошел отседова, козел, не слыхал, чо ли?

– Ты, ублюдок, кажется, осмелился угрожать аарн? – раздался из-за спины Раса ледяной женский голос, и вперед вышла Тина.