Отзвуки серебряного ветра. Мы — были! Дилогия

– На вашей планете и конкретно в вашем городе живет гениальный композитор, его имя Гел Тихани. Мы случайно наткнулись на его произведения в вашей общедоступной инфосети и теперь разыскиваем, чтобы пригласить на премьеру его симфонии в исполнении нашего оркестра. И были бы крайне признательны, если бы вы помогли нам отыскать этого человека. Орден готов безвозмездно построить в Рестэ новый музыкальный театр в благодарность городу, вырастившему гения.

– Гения? – тупо переспросил мэр.

– Его музыка – это что-то невозможное, что-то потрясающее... – вступил в разговор гвард, скрипучий голос ящера заставил господина Ремси вздрогнуть.

– Но я никогда не слышал этого имени... – растерянно пролепетал он. – Вам лучше обратиться к советнику по культуре, господину Девицки, он сам композитор, уж он-то должен знать...

– Как нам его увидеть? – спросила девушка.

– Я сейчас ему позвоню, – засуетился мэр, – он должен быть на месте.

Господин Ремси включил инфор и набрал короткий номер, страшно боясь, что ему не ответят. Через пару секунд облегченно вздохнул – Девицки оказался на месте, пусть сам теперь разбирается с этими искателями гениев. А ему это совсем не нужно, побыстрее бы избавиться от странной троицы. Аарн, после того как мэр сообщил им, в каком кабинете искать советника по культуре, откланялись и вышли. Господин Ремси облегченно вытер холодный пот со лба и откинулся на спинку кресла.

Мэл Теркио Девицки настороженно ожидал людей ордена, руки старика тряслись – ему никогда еще не доводилось лично беседовать с аарн. Ничего хорошего от этого разговора он не ждал, тем более что имя Гел Тихани что-то напоминало, о чем-то говорило. Но вот о чем? Советник по культуре напряженно вспоминал, но никак не мог припомнить. Какой-то скандал... Но какой? В дверь постучали, и он вздрогнул. Аарн вошли и поздоровались. Особенно неприятно было видеть нагло ухмыляющегося во всю огромную зубастую пасть ящера, но что делать, гость. В этот момент он вспомнил, кто такой Гел Тихани. Наглый скрипачишка, осмелившийся мало того, что написать симфонию, так еще и выложить ее в общедоступную инфосеть. Господин Девицки лично подписывал сочиненную его секретарем разгромную статью. И этого наглеца аарн называют гением?! От возмущения старик задохнулся. А потом громогласно высказал все, что об этом думал, плюнув на то, что перед ним люди ордена.

– А вы сами слушали его музыку? – с горечью спросила девушка. – Или хотя бы ноты просматривали?

– Этого незачем делать! – отрезал господин Девицки. – С его социальным статусом он не имел права писать никаких симфоний, а значит, и не мог написать ничего толкового!

– Интересно, – проскрежетал гвард, – а есть ли у подобных вам такие понятия, как «совесть», «честь», «доброта»? Или подлость и низость стали для вас образом жизни? Кем же нужно быть, чтобы, не зная, что осуждаешь, осудить... Так слушайте же, что вы осудили!

Он резко взмахнул рукой, и в кабинете советника по культуре города Рестэ зазвучала музыка. Старик хотел было возмутиться, закричать, но эта невозможная, невероятная музыка как-то сразу захватила его душу. И все вокруг померкло, только ветер вел вперед сквозь бурю, сквозь боль и горе, намекая, что где-то там, впереди, есть тихая надежда на любовь и счастье, на радость и свет, на осознание и понимание. Понемногу ветер набирал силу, он дрался с затхлостью и пробивал себе дорогу вперед, туда, где ждала его надежда. Многое еще можно было сказать об этой музыке, но слов господин Девицки не находил. А когда симфония завершилась, старый композитор еще долго сидел и тихо плакал. Много лет уже не случалось, чтобы чья-нибудь музыка заставила его плакать. Аарн правы, этот злосчастный скрипачишка действительно гений... Но он не имел права быть гением! Эту гениальность должен был получить кто-то из сыновей дипломированных композиторов, и никак иначе!

– Ну как, убедились, что именно вы назвали «бездарным опусом обнаглевшего скрипачишки»? – с почти незаметной насмешкой в голосе спросила девушка.

– Так не должно быть... – стонал старик. – Он не имел права писать такое... Он не имел права быть гением... Это против всех божеских и людских законов...

– Вам Создатель лично сообщил все свои законы и замыслы? – неприятно осклабившись, с иронией поинтересовался гвард. – Странно, вы ведь уже старый человек, неужели не понимаете, что там, в небесах, с вас спросят за каждую подлость? А особенно за эту...

– Человек не имеет права быть гением, если его общественное положение не позволяет этого! – продолжал гнуть свою линию господин Девицки, хотя сейчас он оправдывался скорее перед самим собой, чем перед аарн.

– Он безнадежен, – покачала головой девушка, обращаясь к гварду.

– Сам понимаю, – приоткрыл пасть гвард. – Пашу есть пашу. Но нужно как-то узнать, где искать Гела.

– Я не знаю где его искать... – поднял голову советник по культуре. – Знаю только, что его уволили из оркестра, и он не смог найти новую работу. Больше о нем никто и ничего не слышал.

– О, Благие! – вскрикнула девушка. – Он, похоже, в большой беде... Но как его найти?!