Отзвуки времен

— Наличие пистолета не говорит о том, что у тебя ум есть — хмыкнув, сообщила девушке тетя Паша — Это вещи невзаимосвязанные. Ну, а если тебя, Колюшка, смущает моральный аспект, то забудь о нем. Вина этого лиходея уже оказана, и сюда его тащить смысла нет совершенно никакого. Впрочем, поскольку он ведун, то можно все устроить так, что все останутся довольны. Кроме, разве, него самого.

— Это как? — заинтересовалась Виктория.

— Поверь, в Новодевичьем найдутся те, кто воздаст ему по заслугам. Место старое, непростое, хозяева там имеются. И им наверняка сильно не нравится то, что кто-то стрижет суету наводит в их владениях. Рыжая, скажи мне — он наверняка свои делишки в светлое время суток обделывал? Верно?

— Ну да — неуверенно подтвердила Мезенцева — Двое говорили, что приезжали к башне после занятий, это часа два-три дня. Остальные, наверное, тоже.

— О чем и речь. Задержись этот засранец там чуть подольше, до той поры, когда солнце сядет, мало бы ему не показалось. — уборщица глянула на часы, висящие на стене — Так, до темноты время есть, день сегодня будний, погода не ахти, так что народу за счастьем вряд ли много поедет, так что у вас есть все шансы этого стервеца схомутать. Давайте, давайте, не рассиживайтесь. А то ведь он и в самом деле скоро из города уберется восвояси.

— Вик, слышала? — топнула ногой Женька — Одевайся давай.

— У лесного ведуна сила в голосе и руках — подошла тетя Паша к Николаю — Перво-наперво рот ему заткни, чтобы он на помощь к себе кого не позвал, тех же ворон, например. Он с живыми тварями на «ты», не хуже иного лешака с ними управляется. Что до рук — все ведуны мощь большую имеют, от леса взятую. А в остальном они люди как люди.

— То есть если его жахнуть шокером, то он сомлеет? — уточнила Вика, одевавшая модные сапожки.

— Если в шею, к примеру, и максимальным разрядом, то обязательно — подтвердила тетя Паша и одобрительно кивнула, когда та убрала в сумочку означенный предмет — После руки за спину, в наручники, а в рот — кляп. И сидите до вечера в микроавтобусе, ждите, пока народ шататься не прекратит. А часиков в одиннадцать тащите этого засранца к той же Софьиной башне. Ну, или любой другой, без разницы.

— И? — поторопила ее Евгения.

— А там вас встретят, не сомневайся — усмехнулась уборщица — Вика, ты главное помни — все должно быть по-настоящему. Еще раз — ведуны в лесу живут, который всегда со всеми правдив, потому людское горе, радость и все остальные эмоции чуют будь здоров как, их обмануть очень сложно. Расстарайся, девонька. Надо.

Может, слова старой уборщицы на Викторию так подействовали, может, атмосфера Новодевичьего монастыря, величественного-красивого в зимнем облачении, может, еще что, но от ее хрупкой фигурки, бредущей к Софьиной башне по дорожке между высоких сугробов, так и сквозило отчаяние. Хоть Женька и Николай, притворившиеся влюбленной парочкой и следующие за ней на расстоянии, лесными ведунами не являлись, но и то эти эманации печали уловили.

— Главное, чтобы эта сволочь сегодня уже кого-то не зацепила на крючок — выдохнула Мезенцева — Иначе все наши труды коту под хвост. Мы тут мерзнем, а он сидит сейчас где-то, чай дует. И темнеть вон скоро начнет.

— Ничего — успокоил ее Нифонтов — Если что, завтра сюда еще раз приедем, часикам к одиннадцати.

Виктория подошла к стене, испещренной надписями, постояла около нее, достала из сумочки лист бумаги, сложенный вчетверо, помедлила чуть-чуть, словно раздумывая, и сунула его в щель, где уже лежало много таких же посланий. Мало того — мгновением позже ноги ее подкосились, как подрубленные, и она рухнула на колени, при этом, похоже, крепко приложившись лбом о стену.

— Во дает! — ахнула Мезенцева — Ну актриса!

Нифонтову отчего-то показалось, что Вика, похоже, вполне искренна в своих чувствах, но вслух этого говорить не стал. Тем более, что появилась куда более веская тема для беседы с напарницей.

— Клюнул — шепнул он Женьке, захохотал и коротким движением усадил ее на заснеженную скамейку — Смотри! И ругайся на меня, что ли!

— Дурак! — заорала Мезенцева, тоже, заметим, вполне искренне — У меня теперь вся попа будет мокрая от снега!

При этом она неотрывно следила за рослой мужчиной в пуховике, приблизившемуся к Виктории. Причем пуховик явно был этому человеку мал, чуть ли не трескался в плечах.

— Ему на глазок лет тридцать — шепнула Женька напарнику — Офигеть!

— Верно мы все рассчитали, еще денек — и ищи его, свищи. Так, теперь сидим, целуемся.

— Чего? — выпучила глаза Мезенцева — Офигел?

— А ты как хотела? — удивился Николай — Маскировка! Не по дорожкам же бродить?

— Без языка — буркнула Женька — Ясно? Просто изображаем видимость.

— Так неинтересно — наслаждаясь моментом мести за все ранее перенесенные по вине девушки неудобства, проворковал Нифонтов — Неспортивно! Ну, иди сюда, моя рыжая бестия!

— Вот ты мутант! — закидывая ему руки на шею, прошипела девушка — Все Людке при случае расскажу.

— Она поймет — заверил ее Николай — И простит. К тому же с тобой — это не измена. Мы же коллеги.