Отзвуки времен

— Так нас еще не называли — восхитилась Мезенцева — Оригинальная версия. Нет, подруга, мы не сатанисты. Мы отважные спасатели, которые только что тебя из петли вынули.

— Я домой хочу! — сообщила ей девушка — К маме!

— Я тоже — вздохнула Евгения — Дома хорошо, дома тепло. Дома чаю можно выпить с булочкой. У тебя мама булочки печет?

— Нет — помотала головой бедняжка — А надо?

— Думаю, да. Мама раньше или позже станет кем?

— Кем? — ошалело хлопнула глазами девушка.

— Бабушкой. А что это за бабушка такая, что булочки не печет? Это неправильная бабушка. Это…

— Отстань от девчонки — попросил напарницу Николай — Ей и так досталось. Если ты продолжишь ее донимать она, чего доброго, с ума спрыгнет. Лучше давай, ко входу ее отведи и на такси посади.

— Почему «отведи», а не «отведем»? — насторожилась Мезенцева — Ты куда намылился?

— Пойду на те овраги гляну для очистки совести — достав из кармана пачку сигарет, деловито сообщил ей Николай — Скорее всего пустышку тянем и ерунда это все, но лучше проверить сейчас, чем еще и завтра сюда ехать. Ровнин ладно, он по второму разу нас не отправит, но вот тетя Паша… С нее станется. Так что я туда и обратно, а ты меня тогда в микроавтобусе подожди. Вот, ключи возьми.

— Темнишь ты, напарничек — недобро прищурила левый глаз Евгения — Ой, темнишь!

— Да с чего бы? — щелкнул зажигалкой Нифонтов — Ну, хочешь не жди у входа, как посадишь в такси эту бедолагу, так иди ко мне навстречу. По идее разойтись мы не должны, главная дорога парк кругом огибает. Та, по которой мы сюда шли, помнишь? Правда та зона, что с оврагами, в стороне от главной дороги лежит, но я точно там не задержусь надолго.

— Ровнин нам не советовал в овраги соваться — неожиданно рассудительно произнесла Мезенцева, проигнорировав немного игривый тон напарника — И на Кузнецов холм тоже. А Груня ведь и его упоминала, мол, бродит колдун по тому холму.

— Что вероятнее — бродил — поправил ее Николай, затягиваясь сигаретой — Лет двести назад, в те времена, когда гувернантка кучера обхаживала всяко. А сейчас это просто холм. Ну, может весной-летом там чего и творится, но не сейчас же?

— Знаешь, что обидно? — исподлобья глянула на него девушка — Ты даже не пытаешься выглядеть хоть сколько-то искренним. Ты просто сплавляешь меня куда подальше, правильно? Чтобы под ногами не мешалась.

— Совсем ты, Евгения, сбрендила — повертел пальцем у виска Нифонтов — Замуж тебе надо выходить срочно, чтобы от фобий разных избавиться. Все, дуй ко входу. И, может, где по дороге кавалер этой красотки вам попадется, его тоже прихватите с собой, не ровен час, замерзнет парень ночью. Не май месяц на дворе, вон как захолодало уже.

Мезенцева угадала, Николай на самом деле совсем не верил в то, что говорил, и хотел отправить ее в безопасное место. В одном только она ошиблась, ни о каком мешании под ногами речь не шла, тем более что за последние месяцы рыжеволосая оперативница несколько раз доказала на деле то, что она в отдел попала не случайно. Беда была в том, что ее импульсивность и привычка сначала делать, а после думать, так никуда и не пропала. В данном же случае, по мнению Николая, тишина и скрытность были куда нужнее, чем пальба и крики, особенно если учесть тот факт, что и без всякого иноземного колдуна упомянутые овраги давным-давно называли «гиблыми».

Впрочем, в то, что близ упомянутых оврагов прямо сейчас шастает немецкий колдун, он не сильно верил. Вернее — вообще не верил. Во что-то более прозаичное — да, но в это?

— В шестнадцатом-семнадцатом веке, да и позже, у нас всех иностранцев называли «немцами» — вдруг сообщила оперативникам безостановочно всхлипывающая жертва Груниной несчастной любви — Итальянцев, французов, англичан… Всех без разбору. Я «курсовик» по петровскому времени писала просто, так этот факт в куче источников упоминается. И у Гоголя было.

— Ученье — свет — восхитилась Мезенцева и приобняла дрожащую всем телом бедняжку за плечи — Курсовик тогда зачли? Да? Ну и слава богу. А теперь пошли к выходу, пока ты еще и не простыла до кучи. Нифонтов, а ты не слишком спеши, ясно? И не лезь без на рожон, это моя привилегия, а не твоя. И вообще — может, стоит Ровнину позвонить?

— Куда катится этот мир? Нет, точно скоро небо на землю упадет, если уж Мезенцева начала подобные вещи говорить — пробормотал Николай, посмотрел вслед удалявшейся от него парочке, бросил окурок на землю, затоптал его носком ботинка, сунул руки в карманы куртки и направился в другую сторону.

Дорога, ведущая через весь парк, та самая, которую он упоминал в разговоре с напарницей, была замечательно освещена, потому Николай не прозевал узенькую дорожку, ведущую в небольшой лесок, за которым, если верить карте парка, открытой в смартфоне, собственно, и находился пресловутый Кузнечный холм.