Отзвуки времен

Как было сказано ранее, устраивать игры с то ли нечистью, то ли вовсе с нежитью, которая сейчас таращилась на него с той стороны поляны, ему совершенно не хотелось. Более того — опыт предыдущих поколений говорил о том, что ничем хорошим подобные забавы никогда не заканчиваются. Бесспорно, такое случалось ранее, и не раз, та же тетя Паша рассказывала ему как в конце двадцатых в Смоленске, в подземельях под башней Веселухой, играла в «зернь» с призраком графа Змеявского, и ставки той игры были куда как высоки. Но и у нее, и у других сотрудников отдела, попавших в эдакую ситуацию, как правило другого выбора не имелось.

А у него он был. Пусть неказистый, но был. У тети Паши на кону стояли десятки судеб, не считая ее собственной, плюс дальнейшая потенциальная безопасность жителей города Смоленска. Тут же ставка была куда скромнее.

И все-таки колебался Николай, не спешил отказываться от предложения неведомого существа, натянувшего на себя его внешность, словно одежду. Почему? Да потому что работа у него такая — людей выручать из беды, даже если те по собственной дури в нее и попали. Да, по неписанным правилам отдела ему сейчас следует врубить заднего и отказаться от прозвучавшего предложения, потому что слишком велик риск того, что и сгинувшего парня он не спасет, и сам голову сложит. В таких случаях единственно правильное решение — отступить. Отступить с тем, чтобы потом снова сюда вернуться, и тогда уже довести дело до конца.

Но зудило что-то в душе у Нифонтова, беспокоя его. Может, ехидная полуулыбка двойника, смотрящего на него с той стороны поляны, а, может, слова дяди Коли о том, что серый туман не каждый день тут, в лесу, по земле стелется. Сегодня он есть, а завтра его раз — и уже нет.

Или просто то, что не научился он еще как следует рациональное от нерационального отделять, на свою голову.

— Значит, если я в точности повторю то, что ты мне покажешь, парень свободен? — еще раз уточнил Нифонтов у своей зеркальной копии — Верно? Ты его отпускаешь, и мы уходим?

Двойник изобразил что-то вроде поклона, как бы говоря — да, все именно так. Дескать, все очень и очень просто.

Настолько, что сразу становится ясно — все не то, чем кажется.

Или все-таки то?

— Ну ладно — выдохнув, произнес Нифонтов и скинул с плеч куртку — Давай…

Закончить фразу оперативник не успел, потому что именно в этот момент откуда-то сверху на него буквально спикировала птица, при этом как следует хлестнув крыльями по щекам.

— Блин! — взвыл он, прижимая ладони к лицу — Больно же!

— Это я тебя еще слабо приложила! — зло бросила в ответ растрепанная девушка, которая за столь те мгновения, что у Николая глаза пальцами были закрыты, успела из сороки превратиться в человека — Надо бы посильнее, посильнее! Чтобы ума добавилось! Ох, недаром мое сердце лихое чуяло! И так-то все изболелось за последние недели, что ты хворал, а сегодня в ночь как тисками его сжало. Ну, думаю, точно мой обалдуй в какое-то дерьмище влезет. Так и есть! Из огня да в полымя! Что ж ты у меня за дурень такой, а? Ты с кем связался? Это же зарянник!!!

Николай смотрел на ругающуюся Людмилу, и ощущал, как внутри у него тепло разливается. Вот только ради этого мгновения стоило сбежать из больницы и таскаться по сырому весеннему лесу.

— Что ты лыбишься? — топнула ножкой по земле ведьма и ткнула пальцем в сторону нифонтовского двойника, который уже перестал улыбаться, и вообще выглядел не слишком довольным происходящим — Он бы тебя точно с собой забрал на ту сторону. Ты же на желание с ним играл, верно?

— Ну, так-то да — признал Николай.

— А ты уверен, что именно это желание у тебя самое главное? Что под сердцем чего-то другого нет? — уперла руки в бока Людмила — Он ведь не слова слушает, а в душу заглядывает. Он — сейчас ты, он все про тебя знает. До малейших подробностей. Ты его не обманешь, как не старайся. И если твое желание не настоящее, сроду тебе его жест не повторить. Просто не получится.

— Так оно настоящее — заявил Николай — Я же не для себя стараюсь, а для дела. Мне одного идиота надо у этого типа забрать, что к нему накануне заявился. И, кстати, теперь понятно, почему проиграл. Алешка этот непутевый наверняка желание загадал про руку, чтобы та скорее выздоровела, а на деле другого чего-то хотел. Может, девственности с медсестрой лишиться или, там, «айфон» новый.

— Не для себя? — Нифонтову показалось, что Людмила как-то немного расстроилась после его слов — Вот как. А я думала… Ну, неважно. Все равно — не позволю я тебе с зарянником в азартные игры играть. У него все карты крапленые.

— Не много ли ты на себя берешь, ведьма? — раздался холодный голос с той стороны поляны — Не тебе меня судить, силой ты для этого не вышла.

Николай перевел взгляд с Людмилы на своего наконец-то заговорившего двойника, и в тот же миг понял, что на поляне теперь есть только один он. Другого более не существует. Вместо него у кривой березы стоял молодой мужчина с лицом, сколь прекрасным, столь же и злым. Совмещалось в нем как-то одно с другим настолько гармонично, что это казалось абсолютно естественным.