ОУН-УПА в Беларуси. 1939–1953 гг. Документы и материалы

Ночью с 4 на 5 апреля 1944 года я со своим мужем Мельничуком Тимофеем находилась дома на своем хуторе. К нам в окно постучались, и я подошла к окну, за которым стоял вооруженный человек. Муж мой сначала сказал не открывать, но потом мы побоялись, что могут сорвать дверь, так как она была слабая, и решили открыть. В наш дом вошел этот вооруженный человек. Я немного задержалась в сенях, и когда зашла в дом, то увидела, что мой муж одевается. На мой вопрос муж мне ответил, что этот человек просит его показать ему дорогу. Муж и этот вооруженный человек вышли из нашего дома и куда-то ушли. Муж долго не возвращался домой. Примерно через час после того, как ушел мой муж из дому, я услышала выстрел и испугалась. Когда начало рассветать, я вышла из дому и со слезами пошла на хутор Левого Георгия, дом которого был недалеко от нашего. По дороге я увидела труп Волосюка Николая, и когда пришла в дом Левого Георгия, то у его жены Левой Василисы я спросила — видела ли она убитого Волосюка Николая и слышала ли ночью выстрел. Левая Василиса сказала, что она Волосюка Николая убитым не видела и выстрела ночью не слышала. Я сказала Левой Василисе о том, что случилось в нашем доме в ту ночь, что я слышала ночью выстрел и видела убитого Волосюка Николая. После этого я вышла из дома Левого Георгия и продолжала искать своего мужа. По дороге я встретила жену Волосюка Николая Волосюк Ольгу и рассказала ей то, что рассказала и Левой Василисе. Недалеко от дома Левого Георгия я нашла убитым своего мужа Мельничука Тимофея, рядом с ним лежал убитый сосед наш Дрык Алексей. Всего в ту ночь было убито на наших хуторах 7 человек. Все убитые были похоронены на кладбище нашей деревни Большие Болоты.

Мой муж Мельничук Тимофей имел связь с партизанским отрядом имени Котовского. Когда в наш дом приходил вооруженный человек, я тогда Климука Александра не видела. Может быть, я и видела его, но опознать сейчас не могу […]

Показания свидетеля Борисевича Михаила Андреевича […]

В сентябре месяце 1945 года однажды утром я отправился по делам в город Кобрин, а мои дети, сын Иван и дочь Ольга, были посланы мною на болото сгребать накошенное сено. Вечером я возвратился из Кобрина и вскоре пришли домой сын и дочь, напуганные, и у них на глазах я видел слезы. Я спросил у своих детей, что с ними, а они ничего мне не говорят. В мой дом зашел бандит Бойко Андрей, которого, как мне потом стало известно, по бандитской кличке звали «Ермак». Он сразу спросил у меня: «Кто в доме есть?». Я ответил, что, кроме своей семьи, в моем доме никого нет. Тогда бандит Бойко Андрей строго сказал мне никуда из дому не выходить и об их появлении в деревне никому не говорить. Вместе с Бойко Андреем был в моем доме и другой бандит, которого я не знаю. После такого предупреждения бандиты ушли из моего дома, а я и мои дети никуда из дома не выходили до утра.

Утром на следующий день я пошел к соседу Бойко Емельяну, который оказался убитым бандитами, а также была убита его дочь, и, по рассказам моих детей, бандиты в лесу замучили жену Бойко Емельяна Бойко Феклу, которая ходила в лес за орехами и возвращалась вместе с моими детьми домой.

В ту ночь была убита семья нашего односельчанина Кислюка Михаила: был убит сам Кислюк Михаил, его жена Кислюк Фекла, сын Николай и дочери Прасковья, Федора и Нина. По рассказам жителей нашей деревни, эти две семьи были убиты Бойко Андреем и другими бандитами. Все имущество этих убитых граждан было забрано бандитами и унесено ими с собой. Убитые были похоронены в один день на кладбище деревни Большие Болоты […]

Показания свидетельницы Кириончик Марии Артемьевны […]

До декабря 1944 года я проживала в деревне Залесье Кобринского района Брестской области вместе со своим мужем Кириончиком Владимиром, работавшим ремонтером на шоссейной дороге. Во время немецкой оккупации мой муж находился в партизанском отряде.

21 декабря 1944 года мой муж возвратился из города Кобрина вечером и пошел к соседке варить самогон и домой больше не возвратился. С тех пор и до августа месяца 1947 года мне ничего не было известно о моем муже.

В августе месяце 1947 года от односельчанина Кириончика Александра я узнала, что труп моего мужа лежит на болоте в трех километрах от нашей деревни. По рассказу Кириончика Александра, труп моего мужа был обнаружен жителями соседней деревни Прилуки и установлен по документам, имевшимся в одежде моего мужа.

Я пошла к жителям деревни Прилуки. Обнаружившие труп моего мужа два комсомольца деревни Залесье, фамилии их я сейчас не помню, рассказали мне обстоятельства обнаружения трупа моего мужа и сообщили мне, что обнаруженные в одежде моего мужа документы: военный билет, справка штаба партизанского движения и другие документы они передали в Кобринское РО МГБ. Я сходила в Кобрин и в РО МГБ мне выдали документы моего мужа […]