Овчарка (СИ)

— Выполняется транспортировка раненого.

— За ноги через реку?! Я тебя пристрелю щас!

Олег потряс бластером, за который, оказывается, отчаянно цеплялся даже в полубессознателельном состоянии, но стрелять, конечно, не стал. Прохладная вода привела лейтенанта в чувство, приглушила боль в ноге и сняла затуманивающий мозги жар.

— Совесть у тебя есть, а?! — тоскливо поинтересовался Олег. — Теперь еще и оружие намокло, если сломается — твое отберу, так и знай!

Лейтенант бросил бластер на берег, напился из горстей и протер лицо. Умирать расхотелось. Жизнь, правда, тоже не шибко радовала. Сквозь прозрачную воду было видно, что нога распухла в полтора раза, и киборг когда-то успел сверху донизу разрезать на ней штанину, чтоб этот кошмар в ней поместился.

Рыжик терпеливо стоял рядом, посматривая то по сторонам, то на хозяина.

— Да встаю я уже, встаю! — Парень собрался с силами и рывком поднялся, снова не удержавшись от вопля. Судорожно схватился за киборга. — Всё, идем, уговорил…

Нога сначала болела так, словно при каждом шаге в нее вбивали по гвоздю, но потом, как ни странно, смирилась, хоть и опухла еще больше. Теперь Олег ее почти не чувствовал и боялся остановиться, подозревая, что уже не встанет.

Так оно и вышло. После привалов киборгу приходилось поднимать хозяина силой и первые сто метров буквально волочь за собой. Олег вяло ругался, но больше его не прогонял. Бластер, кстати, высох и заработал, однако за день лейтенант не сделал из него ни одного выстрела. Какое тут целиться и стрелять, сил хватало только переставлять ноги…

Ночью Олегу стало совсем худо. Рана загноилась, парень метался в жару, мерещилась всякая чушь: что ракетных комплексов оказалось два, и надо возвращаться обратно, взрывать второй… что нога отвалилась, но почему-то продолжает болеть, и надо как-то привязать ее на место, чтобы идти дальше… что впереди уже видны ворота «Иблиса», но Олег, как ни пытается, не может даже пошевелиться, а за спиной глухого часового мухой ползет по забору робокраб, отбрасывая на землю длинную многоногую тень…

Рассвет принес небольшое облегчение. Олег ненадолго задремал, потом снова проснулся от боли в ноге, разлепил веки и увидел склонившегося над ней киборга. Что Рыжик делает, Олег не видел, но догадался. Успел подумать: «Какая гадость» — и снова отключился.

Дальнейшего пути он почти не запомнил.

…они идут…

…падают…

…снова идут…

…дождь, такой сильный, что его можно пить прямо из воздуха, задрав лицо к небу и как можно шире открыв рот…

…темнота… боль…

— Вставай. Волоком я тебя туда точно не потащу.

«Долбаная самообучающаяся программа!»

…заряды кончились…

…сжимающееся кольцо голодных глаз и оскаленных пастей, брызги крови на лице, стягивающие кожу…

…надо идти…

…надо…

…но это предел.

* * *

— Эй, парень! Ты живой?!

— Лейтенант Васильев! Очнитесь!

— У-уйди… Р-рыжик…

— Чего?!

— Кажется, бредит, бедняга…

— Не бедняга, а герой! Олег! Эй!

Укол подействовал мгновенно, не исцелив, но подхлестнув организм, чтобы хватило сил продержаться до базы.

Олег разлепил веки и увидел склонившиеся над ним лица, одновременно встревоженные, радостные и изумленные.

— Пол… ков… ник…

— О, молодец, узнал! Богатым не буду, ну да ничего, потерплю ради такого случая!

— З-з-задание… выполнено…

— Да-да, мы уже в курсе! Дроны провели фотоконтроль, прямо в яблочко прилетело! Поздравляю, капитан Васильев, отец может вами гордиться!

— Потом, потом, надо скорее доставить его на базу!

Олега в несколько рук переложили на носилки. Еще один укол, капельница, кислородная маска…

«Мы справились!», «Мы сделали это!», «Мы выжили!» — застучало в висках, наполняя парня эйфорией. Перед глазами простиралось чистое, лазурное, как земные моря, небо, и чем дольше Олег в него смотрел, тем сильнее становилось ощущение, что он в него падает, затягивается, как в водоворот, растворяется, тает…

Испугавшись, парень повернул голову набок — и в просвете между людьми увидел перемазанного грязью и кровью киборга, одиноко лежащего на земле.

Олег попытался сказать, что Рыжику тоже нужна помощь, хотя бы указать на него — и потерял сознание.

Доктор заботливо поправил свесившуюся с края носилок руку, и бойцы поспешно потащили раненого к катеру.

* * *

Паковать чемодан было легко: вещи лежали на полках в том же аккуратно сложенном маминой рукой виде, в каком их две недели назад вытащили из того же чемодана. Только пару трусов, носков и футболок сменить успел, ну и форму новую выдали.

Олег зашел в свою комнату в первый раз после возвращения из рейда — и в последний. На взлетной площадке уже стоял катер, готовый отвезти его в орбитальный космопорт. Нога еще болела, своя кожа на ране нарасти не успела, но искусственная вполне ее заменяла. Впрочем, Олег возвращался не в строй, а домой, долечиваться. Больничный как минимум на месяц, а там по результатам. Впрочем, доктор говорил, что Олег везунчик: не подцепил ни воспаления крови, ни гангрену, просто чудо! Все должно хорошо зажить, а после косметической операции даже шрамов не останется.