Овечка в волчьей шкуре

— Ладно, ладно, — заторопился нытик, и все трое направились к двери. Послышался звук удаляющихся шагов, затем по соседству заработал мотор, скрипнули ворота, и через минуту вновь все стихло.

Вовка затопал на крыльце, вошел в дом и сразу же направился ко мне. Я лежала, не шевелясь и вроде бы даже не дыша, парень что-то пробубнил и пощупал у меня пульс, для этого ему пришлось перекатить меня на бок. Я застонала негромко, но выразительно, а он сказал удовлетворенно:

— Живая…

Я легла на спину и открыла глаза. Парень сидел прямо передо мной, и теперь я могла хорошо его рассмотреть. Этим мы и занимались минуты две. Парень был среднего роста, коротко стриженный, узкий шрам рассекал правую бровь пополам и терялся где-то в волосах, губы вытянуты стрункой, в глазах скорее любопытство, чем злость. Он дернул за пластырь, которым был залеплен мой рот, а я взвыла от боли.

— Вы кто? — едва выговорила я и сильно закашлялась, он не ответил. Перестав кашлять, я испуганно огляделась и спросила:

— Где я?

— В надежном месте.

— Зачем меня связали?

— Ты плохо себя вела.

— Где?

— Чего?

— Где я плохо себя вела? Ведь это не больница?

— Не больница. Ты что ж, ничегошеньки не помнишь?

— Нет, — испуганно покачала я головой. — Что случилось?

— Так. Ерунда. Потом узнаешь. Ты одному парню руку прострелила. Он здорово разозлился.

— Я прострелила руку? Чем?

Вовка нахмурился, глядя на меня с подозрением и заявил:

— Ничем. Я пошутил. — Встал и отошел в дальний угол, устроился за столом, взял бутылку пива, но то и дело посматривал на меня. А я на него. Долго он не выдержал, пиво кончилось, а занять себя в домушке было совершенно нечем, даже телевизор отсутствовал. Для такого парня, как он, это настоящее бедствие. — Чего смотришь? — спросил он, вновь подходя ко мне. Я пожала плечами, потом жалобно попросила:

— Скажите, зачем мы здесь? Почему меня связали?

— Говорю, вела себя плохо, — хмыкнул он, глядя на меня очень внимательно, теперь голос звучал иначе, да и выражение глаз менялось. Ночная рубашка на мне задралась почти до бедра, вскоре парень начал откровенно пялиться на мои ноги. Я покраснела и попыталась одернуть рубашку, дело это оказалось мне не по силам, и она задралась ещё выше. Добилась я только одного: Вовка положил руку мне на бедро и препаршиво улыбнулся. — Скучновато здесь, а? — спросил он.

— Вы меня пугаете?

— Конечно, я видел, какая ты пугливая. Ты вообще кто? Давай знакомиться.

Он ещё что-то болтал, руки его вовсю шарили по моему телу, а я таращила глаза и пыталась увернуться, чем заводила его ещё больше.

Вовка расстегнул штаны, а я злобно порадовалась человеческой глупости: несколько минут назад рассуждал он весьма здраво и был настороже, а стоило увидеть голую бабу, и на тебе: ни здравомыслия, ни осторожности. К этому моменту меня вроде бы тоже проняло, и мы сплелись в жарких объятиях. Впрочем, мне со связанными ногами и руками сплетаться было затруднительно, и Вовка это понял. Поднялся, достал нож из куртки, висевшей на стене, и разрезал веревки, стягивающие мои щиколотки.

— Руки, — пробормотала я.

— Как вести себя будешь, — хохотнул он, устраиваясь между моих ног, а я пообещала:

— Хорошо. — Приподняла бедра, вызвав у него очередную ухмылку, и обхватила ногами за шею. Ухмыляться он сразу перестал. Раздался хруст, подождав немного, я ослабила хватку и легонько толкнула парня ногой, он свалился на грязный пол, а я сосредоточилась на своих руках. Минут десять я потратила на то, чтобы пропихнуть свое тело в кольцо собственных рук. Как мне удался этот фокус, понятия не имею, но ощущение было, что проделываю я это не в первый раз. Впрочем, к этому моменту удивляться я перестала, уж очень много скрытых способностей обнаружила в себе за последние недели.

Как бы то ни было, а теперь руки у меня скованы не за спиной, а на груди. Устроившись на полу рядом с моим несостоявшимся любовником, я обследовала его карманы. Ключ от наручников оказался в куртке, я сняла их, прикидывая, сколько прошло времени с момента отъезда Юрки с нытиком. Нытик утверждал, что максимум за два часа они обернутся.

Для начала что-то следовало решить с одеждой, в ночной рубашке и босиком не набегаешься. Я стянула с парня джинсы, а потом и футболку, к сожалению, использовать его ботинки я никак не могла и решила позаимствовать только носки. Чистюлей парень не был, я скривилась и в конце концов отказалась от этой мысли. В куртке лежал пистолет, а вот какие-либо документы и деньги отсутствовали. Оставив фонарь включенным, я вышла из дома и осмотрелась. Вокруг никакого намека на человеческое жилье, только лес. Накатанная дорога в предрассветных сумерках выглядела непроезжей. Заканчивалась она как раз возле ворот, далее лес стоял сплошной стеной. Пройдя вдоль дороги с полкилометра, я не приметила ничего заслуживающего внимания и решила вернуться.