Овердрайв (сборник) (СИ)

Полина Леонтьевна смеется. Люблю, когда она так смеется. Интересно, будет ли она смеяться, когда услышит о Мажаре.

* * *

В опорном пункте «Ла-Рошель» капитана Гусейнова не оказалось.

— Выехал на место — сказал из-за монитора участковый Какулин.

Какулин изучал страницы потенциальных преступников в соцсетях. Он ещё не заработал на автомобиль, поэтому обходил свой участок виртуально.

— Когда выехал?

— Ну и вопросы у тебя, Валера.

Пришлось ехать к Гусейнову домой. У Гусейнова было много квартир, жен и детей, но я знал, что он живет один, далеко за городом, в доме, напичканном самой крутой техникой.

Уже через час я был в деревне. Прыгал по кочкам под музыку «Рэд Снэпэ», нюхал коровье дерьмо и давил тупых кур, которые сами бросались под колеса. Куры — не гуси, за них не наказывают.

У подножия особняка стоял «туарег»… Гости. На всякий случай я дал задний ход. Свернул на какой-то въезд «Щорса». В конце тупика сидела бабулька. Она поднялась и замахала костылями.

Я вылез из машины, чтобы успокоить её. И тут раздался выстрел. Пуля просвистела совсем рядом — шустрая, горячая — застряла где-то в заборе. Вторая пробила стекло открытой двери. Следующая все-таки попала в цель — оглушила, обожгла ухо.

В ответ одноухий Ван Гог уложил Гогена выстрелом в грудь.

У этого Гогена был отличный костюм. Я не сомневался, что в его кармане удостоверение сотрудника спецслужбы.

Зажимая рану рукой, я поднялся с земли и посмотрел на бабульку. Ей повезло меньше, чем мне. Она разбросала костыли и руки у своей калитки, никому не нужная, кроме квочки с цыплятами.

Я перелез через забор — в заброшенный двор. Вскарабкался на сухую навозную кучу, чтобы видеть дорогу. Напарник показался через секунду. Лицо кавказской национальности. В таком же черном костюме. Крался, выставив пистолет СПС. Я специально выстрелил в ухо. Месть Ван Гога.

Кровь не останавливалась. Я вернулся к машине за аптечкой, перебинтовался и выпил пару таблеток солпадеина. Как только немного полегчало, я занялся агентами. Оттащил в сторону, вывернул карманы.

Тархан Таримов и примкнувший к ним Шепелев. Федеральная служба безопасности.

И что они делают на Украине?

Ещё один вопрос к Гусейнову.

Я проник в его дом со двора, через окно на втором этаже. Внутри все было перевернуто вверх дном. Я бесшумно прошелся по комнатам и спустился вниз. Под ногами коварно чавкнул тюбик геля-лубриканта.

— Гусейнов, — тихо позвал я. — Серега… Гусь!

Он не ответил. Он сидел на кухне, привязанный к стулу. Мокрый, мертвый. Голова закинута назад, на лице кровавая тряпка. Сквозь неё лили воду. Кристально чистую воду из артезианской скважины. У капитана Гусейнова была самая лучшая вода.

* * *

Гусейнов был хорошим участковым. Он заставил меня играть по своим правилам. А я не лох какой-нибудь. Я умею заметать следы. Привычен к мокроте. Знаю язык оружия. Не боюсь огня, даже шквального. И плююсь пулями, а не семечками.

Долгое время я не воспринимал Гусейнова серьезно. Как и все участковые, он гонял бомжей, трусил бабушек с пирожками, собирал дань с продавцов цветов и пиратских дивиди. Кто бы мог подумать, что Гусейнов способен на большее? Что он станет моим работодателем. Что ему будут отстегивать дельцы и барыги, а я — устранять тех, кто не отстегивает. Что нас будет бояться весь район и начальник райотдела.

А ведь когда-то я мог шлепнуть Гусейнова. Но я обратил оружие против своих заказчиков.

Однажды богодуховская мафия заказала участкового. Драгдилер, задержанный Гусейновым и замученный в отделении, оказался сыном максимовского авторитета Кошеля. Отец потребовал крови. Как ни странно, крайним оказался Гусейнов. Остальных спасла «позвоночная» система.

Гусейнов и богодуховские вышли на меня почти одновременно. Вот фото участкового, а вот он сам. Улыбка привалена щетинистой глыбой щеки. Скулы шире, чем плечи. Мешки под глазами клонят голову к земле.

Он сидел напротив меня в кафе «Усама», сжимая под столом пистолет Макарова. Долго изучал, приценивался.

— Помнишь, как я тебе навалял? — наконец сказал Гусейнов.

— Ты?

— Ты был на год старше.

— Гусь?

Участковый кивнул — он был тем самым пятиклассником, который опозорил меня в школе.

— Как насчет реванша?

— Я могу предложить больше, — сказал Гусейнов. — И намного.

— Вряд ли.

— Отвечаю. В задницу богодуховских! Это наш район! Мы с тобой будем управлять наркотрафиком и устанавливать таксу. Мы…

Гусейнов увлекся. Он кричал слишком громко. Посетители кафе повернули к нам головы. На шум приплыл официант, груженный икрой и шампанским.

Я перевернул столик секундой ранее. Прыгнул щучкой в сторону.

Перед глазами заплясали остроносые туфли и каблуки-шпильки.

Участковый так и не выстрелил.

— Всем сидеть! — орал он, размахивая пистолетом. — Сохранять спокойствие!

В «Усаме» Гусейнова знали и уважали. Люди вернулись на свои места. Заиграла песня француженки Заз.

— Ладно, — сказал я участковому, — уговорил…