Овертайм (СИ)

   Андрей по привычке смахнул рукавом с лица крупные капли пота. Полотенце, словно деталь амуниции, бестолково висело на шее. Голова гудела. Только что подошел к концу второй предсезонный тренировочный матч. Три периода жесткого, силового североамериканского хоккея - настоящее испытание воли и скорости. За несколько лет в своей Лиге, он и забыл, каков на деле заокеанский стиль игры. Одной техники было мало. Спасала скорость и мощный, хорошо поставленный удар по воротам. Подзабытое на Родине прозвище Тор здесь снова приклеилось намертво.

   Болельщики, тренер, менеджеры и даже другие игроки - все дружно называли его Тором. Словно и не существовало никогда Андрея Таранова, капитана "Северных волков", мечтающего об НХЛовском будущем. Был лишь Тор, его клюшка и полюбившаяся всем фанатам меткость. Ничего более. Как когда-то, в двадцать лет. Тогда от восторга голова шла кругом - из сотен талантливых парней заметили и выбрали именно его! Невиданная удача. Шанс. Сейчас прежний восторг почему-то не пришел. Явилась раздражение и усталость. Досада вместо предполагавшегося дежавю.

   Прошли четыре недели, а он до сих пор терялся в ощущениях. Не ясно было: что правильно - что нет, где хорошо - где плохо. Жизнь несла его стремительным потоком, и лишь ожидание встречи с любимой женщиной поддерживало на плаву.

   О том, что "любимая", теперь Андрей знал точно. Осознание пришло внезапно. Еще перед первым матчем с новой командой. Стоило только выйти на лед для разминки. Не жалея голосов и барабанов, зрители приветствовали игроков, взволнованно озирались по сторонам еще неопытные новички, энергично раскатывались ветераны, и лишь он один ни на кого не смотрел. Со злостью полосовал коньками лед и, как хищник на арене, дожидался окончания поединка. Привычный кураж так и не пришел.

   А ночью после игры приснилась Настя. В летнем сарафане, на лугу у Колькиной дачи. Красивая и счастливая. Такой, какой и запомнил ее, несмотря на нелепое расставание и глупые споры. Во сне она о чем-то рассказывала, но он не слушал. Как дурак, стоял рядом и радовался. Всего лишь рядом, а уже было хорошо. Просыпаться не хотелось.

   Без нее теперь стало пусто. И кровать слишком широкая, и ночь слишком длинная. Не обнять, не признаться, как сильно скучал, не забыться в щедрых, ленивых ласках. Реальность переменилась, и дожидаться встречи с каждым днем становилось все труднее. Днем спасали тренировки, ускоренные курсы английского и тренажерный зал. Ожидание незаметно отходило на второй план, выжидало. А ночью, когда голова опускалась на подушку - безжалостно нагоняло.

   Четыре недели, в два раза дольше обещанного срока, минуло с его отъезда. Терпение подходило к концу. Проклиная разницу во времени и отключенный телефон Барской, Андрей отправил смс: "Надо поговорить. Серьезно. Включи вечером скайп". Сообщение ушло. Таранов, не дожидаясь уведомления о доставке, сунул телефон в карман и вышел из дома. В том, что Настя послушается, он не сомневался. Смутное, тревожащее сомнение было лишь в результате разговора. На душе кошки скребли, и вразумительно понять "почему", не мог.

   ***

   Аккуратно ступая по мокрой плитке, Анастасия Игоревна Барская направлялась в раздевалку "Северных волков". Именно там назначил ей встречу очень занятой в последнее время Иван Гагарин. У бывшего вратаря не было ни единой свободной минутки. Новая должность помощника тренера в юношеской команде накладывала кучу обязательств, оттого Настя согласна была ехать куда угодно и когда угодно. Сама напросилась.

   И вот Ледовый дворец - тренировочная база команды, бывшая работа. От воспоминаний замирало сердце, а в пакете позвякивали турка и футляр с золотой медалью. Пришло время расставлять точки и возвращать чужое.

   Не дойдя с десяток метров до цели, она остановилась. Дверь в массажный кабинет оказалась приоткрыта. Оттуда доносился разговор. Два знакомых мужских голоса.

   - Едрит-Мадрид, Ванька! - Борис Конев чуть не свалился с кушетки, заметив бывшего вратаря. - С какого покойника ты это снял?

   Иван покрутил пальцем у виска и обернулся к большому, в рост человека, зеркалу. Строгий костюм сидел отлично. Рубашка и галстук тоже сочетались.

   - Знаешь, Боря, - значительно протянул он. - У нормального мужчины кроме парадно-выходных трусов и свежих носков еще и костюм быть обязан.

   - Да ладно! Знаю я вас, вратарей! На вас что ни надень, а без вратарской маски лица, как у пучеглазых филинов... Напряженные!

   - Ох, Конев. Время над тобой не властно. Ни зубов, ни волос... О мозгах молчу.

   - На мозги еще никто не жаловался, - Борис ехидно улыбнулся, кивнув на свои огромные кулачищи. - А вот зубы... Хороший хоккеист зубастым быть не может.

   - Ага. Особенно такой мозговитый! - Гагарин весело засмеялся. За несколько лет знакомства Борис действительно ни капли не поменялся. Оболтус. Даже разозлиться на него не получалось.

   - Я тебе не Таранов, чтобы и зубы на месте, и нос не ломан, - Конев состроил глупую гримасу и снова плюхнулся на кушетку, предоставляя спину под умелые руки Карена. - Кстати, какие новости от нашего звездного кэпа?