Овертайм (СИ)

   - Попробовать... - она попыталась взять себя в руки. Агонию пора было прекращать. Пусть он лучше возненавидит ее, чем так страдает. Себя не жалко, но он... Он важнее. - Мне не семнадцать. Почти тридцать четыре, и тратить еще три года на попытку, начиная жизнь с чистого листа - не благоразумно. Пусть пробуют другие...

   - Другие? Как это великодушно! - на губах мужчины заиграла хищная ухмылка. Окажись она рядом, задушил бы. - Анастасия Игоревна, какой жест! И вы готовы меня пожаловать с барского плеча любой семнадцатилетней барышне?

   - Андрей, - голос чуть не сорвался на крик. - Я просто хочу, чтобы ты был счастлив.

   - Тогда прекращай пудрить мне мозги и бери билет на самолет! Прощение будешь отрабатывать здесь и долго.

   - Я не могу! И не хочу... - Настя, как болванчик, твердила одно и то же.

   - Кого ты пытаешься обмануть?

   - Я пыталась обмануть сама себя, связавшись с тобой изначально.

   - И тебе было плохо? - Таранов развел руками.

   - Мне было отлично! Превосходно! Но становиться твоей приставкой ради хорошего секса я не намерена! В моей жизни есть вещи и поважнее, - выпалила на одном дыхании. Горло перехватило. Ком.

   - Вот значит, как...

   - Да. Мне жаль, если ты видел все в ином свете.

   - Ух, - Таранов нарочито медленно опустился в кресло. На лице маска спокойствия, и лишь желваки на скулах выдавали ярость. Каких демонов ему приходилось сдерживать в этот момент, Насте даже подумать было страшно. - Что ж, мне нечем крыть. Действительно, на что какой-то хоккеист годен, кроме секса? Черт! Как все просто!

   - Андрей...

   - Достаточно! - рыкнул он. - Я, дурак, все думал, почему ты не едешь. Выискивал причины, пытался понять... А вот оно как! Теперь многое стало на свои места.

   То, как побелело лицо женщины в мониторе, он не заметил. Не заметил и маленькую, скатившуюся из глаз слезу. Он просто не мог смотреть. Не хотел. Раньше видел, а оказалось - ложь. Самообман. Слишком увлекся фантазией о счастливой совместной жизни, что не заметил главного. Ни клятв, ни обещаний, ни признаний - между ними не было никогда, даже в порыве страсти. Забылся.

   - Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь вспоминать меня без обиды, - Настя подняла лицо вверх, не давая скатиться остальным слезам. Вот и все. Конец.

   Андрей не ответил. Послать бы ее подальше со всеми напутствиями, но язык не поворачивался. В ушах звенело набатом, а внутри дотлевали угли - все, что осталось от собственной души. Выгорела за миг.

   Он сам не заметил, как выключил скайп, прихватил спортивную кофту и вышел вон. В голове не было ни единой мысли. У него вообще больше ничего не осталось. Даже надежды и ожидания. Пусто. Чужая страна, незнакомые люди, одиночество и старая, уже ненужная мечта. Образ прежнего двадцатилетнего беззаботного парня остался где-то далеко, а нынешнему хоккеисту нужна была любимая женщина. Нужна. Была.

   Хотелось напиться. Сегодня выходной, завтра игра, и между ними куча свободного времени. Сейчас оно действительно было свободным, гуляй - не хочу. Наутро его хватится только тренер, но до утра еще надо дожить. Отсчитав мысленно сколько часов в распоряжении, Таранов вошел в первый попавшийся паб. Веселая музыка и звон посуды заполнили непривычный вакуум в голове. Чужое веселье.

   Не прошло и пяти минут, как его опознали болельщики новой команды.

   Канада - страна возможностей и большого хоккея. Страна, которой он должен отдать три года своей жизни, а, может, и больше, приняла его в свои заботливые объятия. Теперь уже окончательно.

Часть 3. ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ.

Глава 29. Две жизни

   Полгода спустя

   По ледовой площадке, орудуя маленькими клюшками, носились туда-сюда мальчишки. Тренировка детского хоккейного клуба только недавно началась, а два легионера-профессионала, что вызвались сегодня поднатаскать малышей, уже мечтали о смене состава. Сменять их было некому. Напряженный график игр никак не способствовал благотворительности. Даже у бывшего вратаря "Северных волков" вырваться получалось все реже - юношеская сборная отнимала все время.

   Оставшемуся в одиночестве Борису Коневу, чтобы хоть как-то справляться, каждый раз приходилось уговорами и угрозами затаскивать сюда лучшего друга Колю. Тот неизменно упирался, и только далекая от хоккейных тактик Анастасия Игоревна Барская посещала тренировки регулярно, как настоящий болельщик. Детвора и обслуживающий персонал ледового комплекса настолько привыкли к ее присутствию, что по праву считали своей. Внештатный работник клуба, которому можно пожаловаться на администрацию или попросить новую хоккейную форму - а почему нет? Барская не удивлялась.