Овертайм

Во дворе на Коровинском жили дядя Витя Ставросов и дядя Боря Иванов — те самые энтузиасты хоккея, которые и построили «коробку». Один из них, не помню кто, работал на «динамовской» арене. По-моему, он никогда с себя не снимал динамовской майки с большой буквой «Д» и динамовской спортивной синей шапочки с маленьким помпончиком. Этот наряд вызывал у всех мальчишек страшную зависть. Дядя Витя и дядя Боря любили футбол и хоккей, без конца проводили во дворе какие-то соревнования. Это были настоящие заводилы, которые организовывали и собирали вокруг себя народ. Культурным центром двора стала хоккейная «коробка». И дети там крутились, и родители вечером играли. Потом во дворе появился физрук при ЖЭКе, Борис Николаевич Берминов, который впоследствии стал футбольным судьей. Борис Николаевич тоже любил спортивные игры и создал во дворе детские команды по хоккею и футболу.

Через два или три квартала от нашего дома стояла уже настоящая «коробка», где мы могли принимать другие команды, играть и тренироваться. Наш двор два года подряд успешно выступал на районных соревнованиях. В команде я был самый маленький. Со второго раза мы выиграли районный приз «Золотая шайба», а чтобы попасть во Всесоюзный финал, нам необходимо было победить и на городских соревнованиях.

Первая игра — против района, где метро «Сокол» и Песчаная площадь. Они нас принимали у себя на Песчанке, где, кстати, и тренировалась хоккейная школа ЦСКА. К этому времени я уже не попал в школу «Динамо», почему — расскажу ниже. Но в тот момент, на мое счастье, перед нашим матчем на льду занималась группа моего, 1958, года рождения. И их тренер, Юрий Александрович Чабарин, по какой-то причине вдруг остался поглядеть на дворовую команду с Коровинского шоссе. Юрий Александрович нас посмотрел, а потом подошел к Борису Николаевичу и говорит: «Слушай, мне вот этот мальчишка, — и на меня показывает. — понравился. Ты не мог бы его ко мне на тренировку привезти? Я хотел бы посмотреть, как он будет среди моих пацанов выглядеть».

Борис Николаевич оказался доброжелательным и исполнительным человеком. Своих детей он не имел, любил заниматься с мальчишками, переживал за них. В свободное время он повез меня в ЦСКА. В то время детские спортивные школы уже имели маленькую амуницию, а я вышел в громадных щитках, огромных крагах, непонятных коньках большого размера — и со стороны это выглядело, похоже, довольно забавно.

Не знаю, средним я был или крупным мальчишкой, но Чабарин меня сразу в защиту поставил, потому что из всех остальных я был все же самым здоровым. В дворовой команде я играл все время со старшими, поэтому мне казалось, что я маленький, а здесь вроде самый большой, раз меня сразу в защиту определили.

Надо сказать, что попытки записаться в хоккейную школу я до этого уже делал. И в тот же ЦСКА с первого раза я не попал. Володя Щуренко, Володя Гордеев и Игорь Новичков жили со мной в одном дворе и играли, как и я, за «Молнию» и в хоккей, и в футбол. Володя Щуренко долгое время потом выступал за «Химик», то есть играл в высшей лиге. А Гордеев и Новичков оказались в первой лиге. Но сперва их всех взяли в школу «Динамо», и они приходили к нам в дворовую «коробку» в динамовской форме. В то время для меня подобное было на грани фантастики: вместе с тобой в одной команде играет человек, и вдруг он уже в «Динамо»! Я их спрашиваю: «Как вы там оказались?». Они отвечают: «Нас всей «тройкой» приметили в «Молнии». Старший тренер «Молнии» перешел в «Динамо», в детскую спортивную школу, и их забрал с собой. Потом мы все вместе оказались в молодежной команде ЦСКА, все четверо из одного двора. Но это случилось через несколько лет, а тогда они объяснили мне, куда ехать, и я отправился в «Динамо». Подхожу к тренерам и сообщаю им, что я 1958 года рождения и хочу у них заниматься. Мне задали вопрос, за кого играешь? Ответил; за дворовую команду, но играл на первенстве района и Москвы. Хорошо, говорят, мальчик, но мы не берем таких маленьких. Ребята моего возраста еще не участвовали в чемпионате Москвы среди спортивных школ, и они не собирали команду заранее, потому что искусственного льда тогда в школе «Динамо» не было. Шел сентябрь 1966 года, мне еще девяти не исполнилось.

По-моему, мне отказал Станислав Петухов — в то время начальник динамовской школы: «Мальчик, приходи через пару лет, у нас не набирают таких маленьких». Я возразил, что слышал, будто и в таком возрасте берут. Петухов сказал: «Только в ЦСКА». — «А где ЦСКА?» — спросил я. «Садись на трамвай, тройку остановок проедешь, выходи. Попытай счастья, может, там тебе повезет».