Овидий

Она пытается на нас не смотреть, а лишь быстренько накрывает на стол. Приносит лучок зелёный и чесночок, маринованные огурчики и патисоны, по крайней мере, что-то очень на них похожее. Тонко нарезанный балычок, хрен, холодец, сало. Вижу, как она разжигает камин, и ставит котелок, варить яйца какой-то птицы или черепахи.

- О-о-о, благодарствую, - говорю, - вот с закусью уже самое то.

 Беру небольшой кусок лепёшки, кладу на него ломтик сыра и смазываю несколькими каплями мёда диких пчёл. Маринованный чесночок вприкуску. Гляжу на Малка – сидит уже зелёный после первой кружки.

- Мальцу бы пропустить, - говорю я дворфу.

- Пусть пьёт наравне, - громко лупит кулаком по столу хозяин.

«Наравне так наравне».

- Ты главное на закусь налегай, - гляжу на Макла и понимаю, что он не особо в состоянии сам о себе позаботиться. Не наш человек совсем не умеет пить. Я бегом накладываю ему целую горку и настоятельно так говорю: - ешь!

Он берёт лучок и начинает безвкусно жевать.

«Ладно», - думаю. Встаю и произношу тост:

- За родителей, - дворф поначалу пугается. Слишком резко я встал, да ещё и за кинжал держусь. Но как услышал тост, сразу расслабился. – За родителей до дна, - уточняю.

- Правильно! – ухмыляется дворф.

- Не чокаясь, - напоминает Малк.

«А ну да, забыл что он сирота». Я выпиваю полную кружку алхимического самогона и, не выдыхая, закусываю кусочком сыра и ложкой холодца приправленного хреном.

- Ух, хорошо пошла, - улыбаюсь.

 Дворф с уважением смотрит на меня, выпивает свою и закусывает.

ГЛАВА 20

- А чего это мы без толку сидим, - хватаю бутылку и наливаю. Себе и дворфу побольше, Малку поменьше, на самом донышке. – За любовь, за прекрасных дам, – новый тост.

- За тебя дорогая, - Тверд улыбается и смотрит на свою жену, та улыбается ему в ответ.

«За Ашану», - мысленно произношу я. А Малк тоже себе что-то думает, интересно, что у него на уме, за кого он пьёт. Но пьёт так будто в последний раз. Трудно понять, что на душе малорослика, какие страсти там кипят.

- А чего это мы сидим, - снова вскакиваю я и наливаю. Глаза у дворфа округляются. – Давайте выпьем за нас, за мужиков.

- За мужиков, так за мужиков, – он закусывает огурчиком, я складываю себе пирамидку из сладких сухофруктов ржаного хлебушка, кусочка чеснока и сала, только лимончика не хватает, хотя я прикладываю к этому кислый маринованный лист похожий на капусту.

Наливаю Тверду побольше, себе средне, а Малку пару капель. Как раз доварились яйца, и хозяйка выкладывает их на стол. Беру в руки горяченькое яичко и начинаю чистить, перекатывая из руки в руку, чтобы не обжечься.

- Тебе почистить? - спрашиваю Малка. Похоже, он не в состоянии ответить. Беру и чищу ему среднее яичко.

- Соль есть? – смотрю на дворфа.

- А откуда у меня в болотах соль? – пожимает плечами.

- Ладно, - снова накладываю себе под закусь всего разного, чего ещё не распробовал. Особенно хорошо для этих целей идёт вяленная струганина.

- А чего это мы сидим! – снова подрываюсь я и наливаю всем. Похоже, дворф не ожидал такого напора. Но, вижу, что отказаться он не может.

- Вы истинно благородный сэр, - говорит мне он. – Я уже в этом убедился. Я ещё не встречал ещё столь благородной души.

- А я же говорил, сэр Овидий светлый, - почти-что из-под стола лепечет Малк.

+++

Мы пьём до поздней ночи. Я уже выслушал историю семьи дворфов, где их старший сын похоронен и почему они оставили горы и переехали сюда на болота. Если верить словам Тверда – кузнец он первоклассный.

Малк давно отвалился и мы его на солому спать переложили, а сами вернулись за стол, за жизнь беседовать.

            - Так тебе нужно оружие? - наконец спрашивает дворф.

- Ага, чем можно было бы гидру зарубить, - киваю я, пережёвывая росток зелёного лука.

- А я поначалу не хотел тебе ничего продавать. Но ты голема победил, и своё высокое происхождение доказал, - кивает на почти уже пустую бутылку дворф.

- Кстати… - я ещё наливаю.

- Нет, - закрывает он ладонью свою кружку, – я пропущу.

- Как скажешь, как скажешь хозяин - барин. – Наливаю себе и залпом выпиваю. А потом выдыхаю, хочется почувствовать жжение в горле от благородного напитка.

- Закусывай, закусывай, - подгоняет меня дворф.

- Нет, - отвечаю. – Это я выпью без закуски.

Мой авторитет в его глазах растёт.

- Какое ты хочешь оружие, - говорит, - то, что у меня есть, вряд ли пойдёт на гидру. Для гидры надо что-то помощнее. – Говорит он почти уже в бреду.

- Эй, эй, - говорю. – Выйдем на свежий воздух, пока тебе не поплохело.

Выходим. На улице прохладно и небо звёздное-звёздное глубокое-глубокое, фиолетово-чёрное. А вокруг шумит ночное болото, летают светляки  и ночные бабочки.

- Так и продрогнуть можно, - говорю. Гляжу на Тверда - стоит рядом и шатается.

– Может, пройдёмся, - предлагаю. – Только не выходя за частокол, там опасно.

- Можно, - соглашается он.

Вокруг хижины ведёт выложенная камушками тропинка, а за домом находится кузница и какое-то куполообразное здание с дырой в крыше.