Овум

Дверь отворилась и из неё вышел лекарь. Одет он был в белоснежную кандуру и на голове у него свисал колпак. Лицо его было серьёзным и Амик на минуту подумал, что он похож на Верховного Чародея из его сна. Повозку оставили у калитки, а лекарь и отец уложив собаку в покрывало, потащили её внутрь дома. Долго они не выходили, затем появился отец и начал таскать воду с колодца, будто хозяин этого дома. Потом они снова заперлись и долго ещё не было слышно, что происходит за дверью. К калитке подходили люди и спрашивали, зачем сюда пожаловали, по какому делу и охая уходили. Время обеда давно прошло. Затем наступил полдень и Солнце сухо освещало крыши домов и их спасала лишь тень деревьев разросшегося сада. Амик разглядел яблоки белый налив, висевшие не собранными и сорвал пару штук. Он передал несколько штук матери и та покорно их приняла, не отчитывая за воровство. Другие он отнёс коню. Потом сообразил, что лошадь тухнет от жажды и набрав ей корыто воды, что стояло у калитки, молча смотрел как она поглощает питье. Они были сонными и уставшими, ведь никто и глаза не успел сомкнуть за ночь. Хотелось спать, но события были слишком нервозными. Из дверей так никто и не выходил, потому Амик просто облокотился на забор и прикорнул. Он не спал и никакие дивные сны его не посещали. Лишь заслышав скрип двери он очнулся и резко встал.

Первым вышел отец, за ним не спеша, следовал лекарь. Клубники не было. Приглядевшись Амик заметил, что кандура лекаря измазана кровью, а колпака и вовсе нет. На лице отца была гримаса застывшего ужаса. Он лишь промямлил:

— Все обошлось.

— Приходите через пару недель не ранее. А то может и через три. — начал лекарь, но Амик бесцеремонно его перебил:

— Извините, но где наша собака? Она жива?

Он был взволнован. Не раз приходилось ему ощипывать питуха или резать кроликов. Но собаку убить — ни за что! Он не переживёт, если станет ясно, что щенята погибли и Клубника тоже. Хоть как мать не ругалась на неё, а ему хотелось что бы родились прелестные щеночки.

— С ней все в порядке. Ваш отец помог мне провести кесарево сечение и она, и её детёныши в порядке, приезжайте … — и он не успел договорить, как Амик подбежал к лекарю и начал упрашивать.

— Пожалуйста можно я посмотрю?

— На что? Животное все ещё под наркозом и детёныши находятся в стерильной обстановке их нельзя тревожить.

— На кесуво сечени… — Амик так разволновался, что не мог повторить это новое сложное слово и лекарь ухмыльнулся.

— Нет ничего интересного, когда живому организму вспарывают брюхо при родах. — И от этих слов мать Амика чуть не потеряла сознание. Но Амик не унимался.

— Уважаемый дядя лекарь, я не буду ничего трогать и помою руки перед тем как зайти. Я хочу увидеть, что такое по медицински вспарывать брюхо, что бы не убивать а лечить.

— К сожалению юноша я не могу вам показать свою операционную в данный момент. Ибо животное тревожить не следует. Но я могу предложить вам посещать занятия по медицине каждый понедельник.

— А что он будет вспарывать на ваших занятиях? — вмешался отец Амика — Сможет потом мне вылечить лошака, если тот прохворает? Но не так что б лечить и потом… — и он провёл пальцем вдоль горла, скривился и расхохотался.

Лекарь улыбнулся и как бы выпроваживая объяснял родителям Амика, что занятия по медицине каждый понедельник. А потом они стали у двери и разговорились о том, что детей стоит обучать точным наукам и астрономии тоже.

— Он уже умеет считать! Дед его научил. Зачем ему школа? — с долей вызова, нахмурившись отвечала мать Амика. Но отец его внимал всем словам лекаря.

— Я только за, но ездить сюда! Он же свалится с лошака, а возить его я не имею времени. Пешим ходом сюда 3 дня пути с остановками. Если только он вступит к вам как ученик и не осядет здесь, хотя бы на какое-то время.

— Если бы руководство этого села выделяло хоть небольшие средства, я бы мог преподавать и образовывать многих детей. Но пока я интересен лишь в качестве лекаря.

— Если бы вы жили в моем селе: — гордо начал отец Амика: — Вы бы не жаловались на такие пустяки, как средства. У нас достаточно детей и скота!

Он гордо рассказывал, про своих лошаков и угодья. Лекарь с интересом слушал и похрустывал пальцами. Было видно по нему, что предложение выгодное. Отец Амика умел заинтересовать людей. Ему всегда было что предложить. Не даром в родном селе и за пределами его уважали, ведь слова свои он никогда не ронял на ветру. Так Солнце понемногу собиралось на закат, а они все вели беседу. Про больницы, которые можно построить. Про школы, где дети обучатся письму и наукам. Даже мать Амика изумилась тому, что астрономия это знания которые помогут ей вести календарь, что так важно для хорошего урожая. Долго они говорили, а потом все же им пришлось разойтись по домам ибо ночь подступала все ближе и ближе.

Сев в повозку, отправились они в обратный путь и гомонили о том же, о чем ранее и думать не думали. Радовались тому, что уговорив лекаря смогут заиметь доктора в селе. А отец гордо рассказывал, как он помогал делать операцию и кесарево сечение и постоянно повторял: