Озаренные светом Рождества

В его тоне она уловила предостережение и попыталась обуздать шквал чувств, но до чего же трудно остановиться, взять себя в руки, вернуть самообладание! Разум помутился, ей казалось, что вся она горит неровным, подрагивающим пламенем, вспыхивая и мерцая — как свеча на ветру.

Наконец усилием воли она оторвалась от него и, отступив на шаг, смятенно провела пальцами по волосам, расправляя спутанные пряди.

Кайл тоже нервно отошел прочь и занял прежнее место у окна.

— Извините, — пробормотала она, машинально проводя пальцами по щеке, там, где кожа от его прикосновений сделалась особенно чувствительной. — Я не думала, что это… — она перевела дух, — зайдет так далеко.

— Не надо, не смей извиняться! — резко сказал он.

Это зашло не просто далеко — много дальше, чем Мэган могла себе вообразить. Только что она играла в опасную игру, и, как ни странно, эта опасность ее притягивала.

Так на нее не похоже! Джеку никогда не случалось вызывать в ней такого томления, такой любовной жажды, и все-таки она вышла за него замуж.

Мэган изо всех сл старалась обрести твердую почву под ногами, но не знала, как это сделать. Сердце все еще колотилось как бешеное, а кожа была как один сплошной оголенный нерв. И при этом ей надо было срочно что-то сказать, надо было как-то отвлечься.

Она уселась обратно в кресло и подогнула под себя ноги. Но расстояние не помогало, ведь он по-прежнему был здесь, в комнате, наполняя ее сексуальной энергией.

В этот момент с шипением и треском вырвался и рассыпался сноп искр в камине. Очнувшийся от дремоты Снежок заерзал, громко зевнул и, оторвав от пола большое лохматое тело, заковылял в сторону Кайла. Вот предатель!

— Да, спасибо тебе за помощь по хозяйству! Ты так много всего сделал! — выпалила она, досадливо чувствуя, что это звучит сейчас неуместно и выдает неразбериху и смятение, царящие у нее в душе.

Машинально потрепав Снежка за ушами, Кайл обернулся к ней. Глаза его туманились от еще не схлынувшего желания. Неужели у меня тоже? — испуганно подумала Мэган.

— Пустяки.

— Как это — пустяки? Ты переделал кучу дел, которые я откладывала аж с прошлой весны.

— Считай это платой за постой.

— Мне не надо никакой платы! — заявила она.

Он лишь пожал плечами, явно считая тему исчерпанной. Наверно, раскусил ее неуклюжую попытку завести беседу.

— Я вижу, это твоя студия?

— Да. А ты — ее первый гость.

— Ты никого сюда не пускаешь?

— Не пускала, — тихо поправила она.

— Я чувствую себя польщенным.

— Не стоит, — ответила она. И шутливо добавила: — Ведь я тебя не приглашала.

Молодой человек понимающе кивнул.

— Это тебе не в обиду.

— А я и не обиделся. — Он повернулся к стеллажу, занимающему всю стену.

Мэган нервно поежилась. Почему-то было неловко оттого, что он рассматривал ее работы. Точно она обнажала перед ним что-то очень сокровенное и невольно ждала приговора.

Причина была еще и в том, что на продажу в близлежащие городки Мэган выставляла только лучшие образцы. Здесь же разместились все плоды ее трудов — хорошие вперемешку с посредственными. Статуэтки, которыми она могла гордиться, соседствовали с неудачными.

— И все это сделала ты? — обернувшись, изумленно спросил Кайл, показывал на полки, уставленные десятками ангелов.

Она молча кивнула, вцепившись руками в колени.

— Да они просто великолепны! Один лучше другого!

У Мэган отлегло от сердца. Творчество было для нее делом глубоко личным, возможностью выразить свое самое сокровенное, выразить себя. Одобрение ее работ означало одобрение ее самой как личности. А именно этого Мэган так не хватало многие годы. Такая оценка значила для нее бесконечно много.

Кайл снова повернулся к стеллажу, по-видимому не заметив разлившегося по ее щекам румянца.

— И ведь все разные.

— Именно этого мне и нравится добиваться. — Мэган поднялась с места. Борясь с внутренним голосом, который подсказывал, что лучше держаться от этого человека подальше, она подошла и встала рядом с Кайлом. Он затронул ее любимую тему, и воодушевление мгновенно наполнило ее, перехлестывая через край и заглушая чувство опасности. Молодая женщина взяла с полки две фигурки и посадила их на ладонь, бок о бок. Обе были вылеплены по одному рисунку, обе назывались «Зимняя сказка», но между ними были едва уловимые различия. — Видишь, каждый нацелен собственной индивидуальностью.

Кайл стал сравнивать двух ангелочков.

— Помнится, ты сказала, что из-за бурана оказалась затоварена?

Что и говорить, подумала Мэган, нынешний канун рождества не сравнить с прошлогодним. Тот был у нее рекордным.

— Обычно я много продаю под самый праздник, под рекламу мелких сувениров… знаешь, тех, которыми Санта-Клаус наполняет чулки. Ну а в этом году… — Она умолкла, ее энтузиазм угас.

— Я покупаю у тебя пятьдесят штук.

— Пятьдесят? — У Мэган широко раскрылись глаза.

— У меня очень много чулок, которые надо наполнить.

— Но они не дешевые, — предупредила она, пытаясь оправиться от шока.

— Разумеется, нет. Я и не ожидал, что такие вещи могут стоить дешево.

Мэган нахмурилась.

— Кайл, вы ведь не… я хочу сказать… это не потому, что мы… что ты…