Озаренные светом Рождества

— Вы отправились в путешествие на мотоцикле в декабре?

Он кивнул.

Поигрывая ложкой, она облизнула губу. Потом, слегка вздохнув, решилась на следующий вопрос:

— Это бегство? Вы от чего-то скрываетесь?

Он передернулся, как от боли.

Положив ложку на стол, она продолжала настойчиво наблюдать за ним. Кайл поразился, странно, что сейчас она нисколечко не трусит.

— Еще никто не задавал мне подобного вопроса. — Он действительно был восхищен ее самообладанием.

Сказать по правде, когда он заявил о своем намерении с месяц поскитаться по дорогам страны, его отец нахмурился и отпустил парочку замечаний относительно умственных способностей сына. Намекнул даже, что, возможно, Кайл и не дорос до той чести, которая ему оказана.

Единственным человеком, принявшим в нем непритворное участие, была сестра Памела. Она взяла с Кайла обещание, что он вернется к празднику, чтобы, проснувшись рождественским утром, ее дети Реймонд и Уитни увидели его дома.

Мэган тем временем терпеливо ждала ответа.

Кайл в замешательстве молчал.

Потом напомнил себе о ее гостеприимстве, о том, что она практически ничего о нем не знает. А также о том, с какой болью она рассказывала ему о своем прошлом.

— Бегу, и все, — бросил он. Ответ прозвучал грубо, будто исходил из какого-то тайника его души, куда ему самому не хотелось заглядывать.

Она сжала чашку обеими руками.

— Не означает ли это, что я приютила преступника? — довольно спокойно спросила она.

— Преступника? — изумленным эхом отозвался он. Но, заметив ее серьезность, поспешил ответить: — Нет!

— Я так и думала. В таком случае от кого или от чего вы бежите?

Кайл нервно сглотнул.

— Кайл? — настойчиво повторила она.

— От своей жизни, — рубанул он сплеча, внезапно сам осознав правду.

Словно гонимый этим мучительным открытием, он рынком поднялся и метнулся из-за стола, не обращая внимания на опрокинувшийся с грохотом стул.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Мэган смотрела, как он резко сдернул с гвоздя куртку, пропихнул руки в рукава, поднял воротник. Потом, так же молча и решительно, сунул ноги в еще сырые, одеревеневшие сапоги.

— Я не хотела вас обидеть, — виновато сказала она.

Этот человек, судя по всему, был одинок. Типичный волк-одиночк.

Сказал, что бежит от собственной жизни. Она плохо представляла себе, что это означает, но одно было ясно: ему есть что прятать или от чего прятаться.

В общем-то, это не должно ее затрагивать, тем более беспокоить. Но почему-то затрагивало и беспокоило. В сущности, Кайл всего лишь случайный гость, пыталась убедить себя Мэган. Она должна вести себя просто как вежливая и гостеприимная хозяйка, как абсолютно посторонний человек. Быть равнодушной. Но у нее не получалось.

— Кайл! — позвала она.

Не оборачиваясь, он повернул ручку двери. В дом ворвался шквал морозного ветра со снегом. Мгновение спустя дверь уже плотно захлопнулась, опустилась завеса между теплом и холодом. Между ним и ею.

Мэган почувствовала, что покрылась мурашками. Обхватив себя руками, она подошла к окну и увидела, как Кайл, борясь с ветром и снегом, расчищает лопатой тропинку.

Даже на расстоянии, даже под кожаной одеждой было видно, как он силен, что так напугало ее вначале. Только теперь Мэган знала: эта самая сила может быть на удивление нежной и бережной — как прошлой ночью. Он так старался, чтобы она расслабилась и успокоилась, и в конце концов у нее это получилось. Его большое, могучее тело служило ей укрытием от ночной стужи.

Не удержавшись, Мэган опять посмотрела в окно.

И туг увидела, что Эспен, ее обычно миролюбивая лошадка, видимо напуганная неожиданным появлением Кайла, вдруг занервничала и принялась биться о дверь своей импровизированной конюшни. Ветхие дверцы с треском вылетели, и Эспен, с громким ржанием встав на дыбы, бросилась на незнакомца.

Кайл инстинктивно вскинул руки, стараясь защитить голову от копыт, но поскользнулся на льду и упал, с силой ударившись о землю. В морозном воздухе раздалось звучное проклятие.

Не раздумывая ни секунды, Мэган пулей кинулась к двери черного хода. Быстрее молнии сунула босые ноги в башмаки, туже затянула пояс халата. Яростным усилием преодолев ветер, стремительно распахнула дверь.

— Кайл!

Слава Богу, Эспен сама отпрянула от него, будто испугавшись своего порыва, и нерешительно пятилась обратно в раскрытый настежь сарай. Но Кайл не отзывался. Хуже того— лежал неподвижно, не шевелясь.

Мэган охватил страх. Ветер ледяной крупой сек ей лицо, мороз немилосердно щипал за уши, пальцы тотчас одеревенели.

— Кайл! — снова позвала она. Но ответом было лишь жуткое завывание вьюги, да болтающаяся на ветру дверь сарая глухо ударяла о старую, изъеденную непогодой стену.

Проклятие! Ведь знала же она, что эта дверь держится кое-как, на честном слове, а у стойла еще с год назад надо было заменить щеколду. Если теперь, из-за ее небрежности, с Кайлом что- нибудь случится, она никогда себе не простит!

Скользя и спотыкаясь, она поспешила к неподвижно лежавшему молодому человеку и опустилась на колени. Чувство вины боролось в ее душе со страхом.