Озборн (СИ)

- Вот в этом вся и проблема, - вполголоса пожаловался я. Причем пожаловался не ей, а… в пространство: Богу, Сатане, Одину, Галактусу - не знаю. Просто мне захотелось пожаловаться.

- Простите?

Я вздохнул, повернул голову в ее сторону.

- Смотри… короче, я перейду на “ты”, дабы было еще понятнее, хорошо? - я усмехнулся, и кивнул собственным мыслям. - Видишь? Ты морщишься. Тебе неприятно, что какой-то малец шести лет от роду, смеет назвать тебя “ты”. Это оспаривает твой более высокий статус в племени… Это не твоя вина, Айрис, это проблема всех взрослых. Вы сердитесь, когда ребенок пытается просто с вами поговорить на равных. Вы это воспринимаете, как дерзость и хамство. Вот почему, ты говоришь “ясно”, хотя понятия не имеешь, откуда у ребенка могут быть познания о сексуальном насилии в коллективе взрослых людей. Вот почему, ты даже не пытаешься разобраться: для этого тебе придется расписаться в том, что ты чего-то не понимаешь. Расписаться перед дитякой шести лет от роду. Уверен, ты будешь размышлять об этом, и придешь к выводу, что меня надо будет сводить к какому-нибудь психологу. Скажешь об этом моему отцу, и он выделит тебе деньги… Хотя, гораздо проще было бы просто позволить себе поговорить со мной, и все.

Она поджала губы в тонкую полосочку, и вцепилась в руль. Я понимал, что ей было очень неприятно услышать подобное, но она хотя бы не отмахнулась, не усмехнулась презрительно, не стала одаривать меня покровительственным взглядом, выдав что-то вроде: “Ну, ладно, давай поговорим, малыш”. Вместо этого она сосредоточенно смотрела на дорогу.

В салоне автомобиля повисла напряженная тишина. Я даже начал жалеть, о своих словах, когда она, наконец, глубоко вздохнула, и произнесла:

- Вы умеете выбить из колеи…

- Да уж, - я облегченно вздохнул. - Впрочем, это не моя вина. Подумай, как бы ты восприняла мои слова, исходи они… ну, скажем от воспитателя или от моей личной няньки? Думается, что они не стали бы для тебя откровением: ты бы приняла их к сведению, хотя никогда не стала бы следовать рекомендациям специалиста. По тем же причинам, что я озвучил только что.

- Мистер Озборн, - спустя еще с полминуты, вновь заговорила Айрис, - у вас когда-нибудь были домашние животные?

Мгновение мне понадобилась на то, чтобы осознать резкое изменение темы.

- Нет, - настороженно ответил я.

- Почему?

А я в это мгновение вновь поразился разуму… нет, не разуму, а скорее мозгу Гарри Озборна. Он был в сотни, тысячи раз круче мозга Владимира Симановича. Если сравнить мое сознание с какой-то продвинутой программой, то сейчас оно чувствовало себя так, словно его перенесли на новое “железо”. Скорость мышления увеличилась многократно, память улучшилась на несколько порядков.

К чему я это? К тому, что мозгу Гарри понадобилась секунда, дабы вспомнить, как ему задавали подобные вопросы. И кто их ему задавал.

- У тебя второе образование - психолог? - ответил я вопросом на вопрос.

Девушка моргнула:

- Как…

- Не трудись, - я равнодушно пожал плечами, размышляя над тем, к каким выводам пришел семейный психолог, который когда-то задавал мне (точнее не мне, а оригинальному Гарри) те же вопросы.. - Тебе не удастся провести эмоционально-логическую цепочку от домашнего животного - ко мне. Не удастся спроецировать заботу о питомце на заботу обо мне. Не получиться таким образом выяснить, был ли я жертвой домашнего насилия. Не удастся обвинить в этом моего отца или кого-то из слуг.

- Почему вы вообще…

- На дорогу смотри.

- Ой!

Визг тормозов ударил по ушам, девушка резко вывернула рулевое колесо, едва избежав очередного столкновения. На этот раз ее обложили матом уже с нескольких сторон. И на этот раз Айрис не осталась в долгу.

- Извините, - слегка покраснела она, снова втягивая свою голову в салон и поднимая боковое стекло, которое опустила, дабы обругать какого-то уж больно эмоционального водителя.

- Не переживай, - я снова равнодушно пожал плечами. - Матом меня не удивить.

Брови девушки поползли вверх.

- Не подумай чего плохого, - поспешил успокоить няньку я. Очевидно, она решила, что вокруг меня одни матершинники. Мда. Нехорошее представление складывается у мисс Смит о своем подопечном. - Просто я много читаю. Даже всяческую “желтую прессу”, в которой не стесняются в выражениях. Предупреждая твой вопрос: да, о “недопустимых прикосновениях” и прочих подобных вещах, я узнал оттуда же.

Знаю, что врать нехорошо, но… моя новая жизнь и так сплошная ложь. И не сказать, что она мне нравиться меньше, чем жизнь научного работника Владимира Симановича.

- Понятно, - Айрис нахмурилась, вероятно, размышляя о том, кто из моего окружения может быть столь беспечен, что оставляет “желтую прессу” в досягаемости шестилетнего ребенка.

Я вздохнул:

- Ага, - и хмуро отвернулся.

К чести Айрис, она быстро поняла свою ошибку:

- Извините, мне не следовало…

- Ты слишком часто извиняешься, - я не повернул головы.