Озеро

Будучи учителем, Саюри говорила спокойно, и голос ее звучал уверенно и многообещающе.

— В любом случае, если они станут настаивать на своих требованиях, я не смогу работать в такой системе. Они кардинально заблуждаются на мой счет. Заказчики заблуждаются! Передай, что с такой просьбой им следует обратиться к человеку, который занимается тем, что рисует вывески. Это вовсе не значит, что я отношусь пренебрежительно к таким художникам. Просто это другой род деятельности, если даже я далеко не профи в настенной живописи, это не означает, что я так запросто готова сменить профессию! — добавила я.

Я взглянула на свою картину. Бедные обезьянки: возможно, вскоре они исчезнут под слоем новой краски. Однако кто знает, быть может, их пребывание на этой стене, пусть даже столь недолгое, навсегда останется в памяти E-тяна и его друзей.

При мысли об этом меня охватило такое чувство свободы, словно все то, что связывало и сдерживало меня, легко унесло ветром и развеяло. Эх, я могу ехать и лететь куда угодно! Вот что я почувствовала в тот момент.

Это было ощущение полной свободы, доселе мне неведомое.

"Как же все-таки хорошо!" — подумала я.

Я решила запечатлеть свою работу хотя бы на пленке и сфотографировала картину цифровой камерой на фоне неба. Мне хотело поймать и сохранить радость этого особенного момента.

— Должны существовать какие-нибудь средства, я уверена, — сказала Саюри. — Первым делом я покажу вышестоящим и представителям той компании фильм о тебе, что демонстрировали по телевидению, и попробую сослаться на художественную ценность твоих работ.

— Да не такие уж они и ценные. Мне как-то неудобно, — смутилась я.

Думаю, что в этот момент я впервые отнеслась немного серьезнее к своей работе.

Президент компании по производству продуктов из конняку еще не видел моих картин — что тут скажешь. Однако мне пришлось признаться себе, что я тоже ответственна за случившееся, раз уж до сих пор не нарисовала такой картины, в которую никто из вышестоящих лиц ни за что не пожелал бы вписывать логотип.

Что, если мне и впрямь продолжить учебу и больше узнать о живописи?.. Что, если возможность увидеть массу прекрасного и выдающегося вдруг поспособствует мне осознать собственную незначительность?.. В Париж, в Париж... Дорога туда сама собой расстилалась передо мною. В этот миг в моей голове возник профиль Накадзимы, с головой ушедшего в учебу в моей квартире.

Я мечтаю рисовать картины вот так же, с таким же напором. Хочу не бежать прочь от случившегося за день, а, превратив это все в совершенно иную энергию, сделать частью себя, Как это делает он...

Но прежде я должна разобраться в сложившейся ситуации.

— Придумала. Итак, я попробую выступить для какого-нибудь журнала и немного поднять собственный ценный рейтинг популярности. Если все получится, эти дяди струхнут. А еще у меня на примете один профессор, который был моим научным руководителем. Он человек довольно известный, и я попрошу его написать мэру. Он из коренных жителей здешних мест и, как мне кажется, обладает большим влиянием. Как раз таки он является автором странной бронзовой статуи перед вокзалом, — сказала я. — Помимо всего этого, дабы не вызвать враждебности и протеста и тем самым не усугубить ситуацию, я напишу письмо президенту этой самой компании и попробую уговорить его пойти навстречу. Если все это не поможет смирюсь и махну на все рукой.

Мне самой показалось, что это блестящая идея. Если президент этой компании не является в силу своего богатства человеком ограниченным, то он вряд ли прикажет уничтожить уже готовое произведение и нарисовать нечто новое, что потребует немалых денег. Раз так, то хотелось надеяться, что все получится.

— Скорее всего все сложится удачно. И все-таки ты прости меня за излишние хлопоты. — улыбнулась Саюри.

— Ну что ты! Я делаю только то, что могу.

Мне пришла в голову мысль, что этот заказ, возможно, станет моей последней работой в Японии. Так как я отнюдь не зацикливалась на настенной живописи, я совершенно не знала, что со мной будет дальше.

Чем бы мне ни пришлось зарабатывать на жизнь, пожалуй, впредь найдется немало разных дел, схожих с моим нынешним занятием. Однако насколько успешно я смогу себя реализовать? Хорошо бы когда-нибудь достичь хотя бы того уровня, что есть у меня сейчас. Тогда, возможно, я смогу время от времени улавливать в воздухе сладковатый аромат ветра свободы.

— Если что-нибудь решится, дай мне знать, — попросила я, — а до тех пор я возьму передышку. Конечно же, я понимаю, что во всем этом ни капли твоей вины, Саюри.

Я подумала о том, что должна действовать и сохранять при этом спокойствие и хладнокровие, а если я буду видеть свою почти что завершенную картину, мне будет невыносимо грустно. Потому я тут же собрала все свои вещи.

Разумеется, я не сердилась. И уж тем более на Саюри. Я чувствовала, как искренне она переживает.