Озеро

В такие моменты мне кажется, будто мама, как обычно, ушла на работу в свое заведение, и хотя Накадзима вырос совершенно в другой семье, мы словно играем в семью, срисовав под копирку не знакомую для нас модель жизни.

Обоюдно воспринимая это как нечто естественное для нас обоих, мы жадно наслаждаемся этими мгновениями счастья.

- Как же все-таки хорошо... Вот так вместе есть юдофу, - улыбнулась я.

- Послушай, - начал Накадзима, - как только закончу учебу, я действительно намерен как можно скорее уехать в Париж по гранту в Институт Пастера. Тии заверила меня, что все получится, и я сам чувствую, что смогу, если ты будешь рядом. Во мне вдруг появился настрой. Так как докторантуру я скорее всего окончу, и решил не тратить времени и попробовать пока подать заявление. Конечно, требуется предоставить им рекомендательное письмо, научную работу и план исследования, а у них, говорят, существует экзамен, который нужно будет сдать, но я узнавал и выяснил, что наши японские фонды сотрудничают с этим НИИ, и поэтому вроде как существуют программы, по которым можно сравнительно легко поступить. Даже если я не пройду в этом году, в следующем хочу снова пытаться. Как только поступлю, думаю, что непременно уеду минимум на полгода...

Я подумала о том, что этот настрой мне нравится куда больше, чем прежние грусть и уныние. Этот человек может заниматься только тем, что ему действительно по душе, и поэтому для него так будет лучше.

- А что будешь делать ты, Тихиро-сан?

- Что буду делать? - переспросила я. - Я как-то особо не интересовалась Пастером. Если напрячь память, то мне известно только то, что он изобрел вакцину против бешенства. А еще, по-моему, его могила находится под институтом, да?

- Если ты знаешь такие необычные факты, это просто супер!

- Это показывали по телевидению. В каком-то документальном фильме NHK.

(Ведущая японская телекомпания).

- Вот как. А в общем-то, Тихиро-сан, тебе совсем не интересно, где и на какой кафедре я учусь и какова моя специальность?

- Особо не интересно. Сколько бы я ни спрашивала, все равно ничего не могу запомнить. Кажется, что-то связанное с ДНК и геномом человека, да? Еще я знаю, что ты учишься медицинском факультете, но врачом ты будешь, так? А еще ты исследователь, но не имеешь никакого отношения к адзиномото (Японская приправа, глютаминат натрия) или пивным дрожжам, да? Или там к рисовым отрубям...

- Ну. в общем-то так... Послушав тебя, легко понять, насколько искажены знания обычных среднестатистических людей.

- Неужели?

- Тебе действительно все это не интересно.

- Но зато я помню, ты говорил, что хотел изучать еще и сине-зеленые водоросли. И поэтому сначала поступил на сельскохозяйственный факультет. Так ведь?

- Я не собирался изучать сине-зеленые водоросли. Мне интересны опыты с ними. Я развожу бактерии, изучаю условия для внедрения генов. И я окончил не сельскохозяйственный факультет, хотя, возможно, когда-то он так назывался, а, если быть точным, факультете ресурсологии, кафедру биотехнологий. А это совсем другое дело, не так ли? А сейчас я учусь на медицинском факультете.

- Таких деталей я не помнила. Для меня сине-зеленые водоросли ассоциировались с сельскохозяйственным факультетом. Ну а тебе.

Накадзима-кун, есть дело до того, что закончила я?

- Если не ошибаюсь, отделение пространственного дизайна в колледже при.

Институте искусств. Кажется, ты специализировалась на сценическом и выставочном дизайне, не так ли?

- Да, здорово ты запомнил. Я восхищена. Даже я это забыла.

- Обычно мне достаточно один раз услышать, и я уже не забуду.

- Кстати... Ну так что ты имел в виду, когда спросил, что я буду делать?

- В Париже ведь наверняка полным полно всевозможных школ искусств, - сказал Накадзима.

- Ну да.

- Есть и такие, что рассчитаны на полгода или год учебы.

- Да, наверное.

- Что, если тебе поступить туда? Мы поедем вместе! Я уже точно решил, что мы всегда будем вот так вместе с тобой, - заявил Накядзима.

- Ты решил? Это что, предложение? - спросила я, подумав про себя, что для меня это как-то обременительно и нерадостно.

- Нет, - Накадзима решительно замотал головой.

- Что же тогда? - уточнила я.

- Это просто неизбежно. Я не смогу жить с другим человеком. Только с тобой. А жить постоянно одному мне уже опротивело. Мне надоело спать в одиночестве, зажав мотиами под мышкой. Теперь, когда я расстался с прежней одинокой жизнью, я уже не смогу к ней вернуться.

- Как-то это неинтересно, когда все вот так однозначно, - сказала я.

- Париж? Почему бы и нет. Можно попробовать поехать туда. Но я сейчас увлечена работой...

- Но ведь ты пока не определилась со следующим заказом? - не унимался.

Накадзима.

- Да, есть несколько предложений, но пока только разговоры. Похоже, ничего срочного.

- Ну вот видишь. Это же здорово! В таком случае что тебя сейчас заставляет непременно оставаться в Японии в этом возрасте и на этом этапе жизни? - спросил Накадзима.