Озеро Длинного Солнца

— Я не имел в виду ничего такого, — поспешно начал Шелк. — Как Гагарка и сказал тебе, я верю, что Гиацинт может помочь мне против Крови; но у меня нет никакой причины верить, что она добровольно поможет нам против Журавля, а это именно то, в чем мы нуждаемся сейчас. Я должен объяснить тебе, Гагарка, что Синель совершенно уверена, будто Журавль шпионит против Вайрона, хотя мы и не знаем на какой город. Верно, Синель?

— Нет. Он никогда не говорил, что он вообще шпион, и я, надеюсь, никогда этого не говорила. То, что он делает… он собирает всякую болтовню и сплетни, Гагарка. Особенно о гвардии. Он хочет знать, где был каждый полковник и что он сказал, понимаешь? И я все еще думаю, что маленькие статуэтки — это сообщения, или внутри них есть сообщения.

— Я не знала, Тесак, — добавила она, чувствуя неодобрение Гагарки. — Со мной он был очень мил, так что я помогала ему время от времени. До вчерашнего дня мне и в голову не приходило.

— Хотел бы я повстречаться с этим Журавлем, — сказал Гагарка. — Наверно, еще тот бык. Ты собираешься обчистить его, или попытаться, а, патера? Ты и Сиськи?

— Да, если «чистить кого-нибудь» означает то, что я собираюсь сделать.

— Оно означает иметь с ним дело и оставить его без карт. Вы собираетесь вытащить из него ваши двадцать шесть?

Синель кивнула.

— Значительно больше, если мы сможем, Гагарка, — сказал Шелк. — Синель хотела бы купить лавку.

— Для него самое простое — засунуть вас обоих в лед. Кумекаешь?

— Ты имеешь в виду убить нас или поручить кому-то еще это сделать? Да, конечно. Если Журавль действительно шпион, он не поколеблется ни на секунду; и если в его распоряжении суммы, вполне достаточные, чтобы подарить Гиацинт азот, он, как мне представляется, без труда наймет для этого какого-нибудь убийцу. Мы должны быть крайне осторожны.

— А я о чем! Я могу назвать вам двадцать быков, которые с радостью сделают это за сотню, и некоторые из них очень хороши. Если этот парень Журавль работает на Кровь уже…

— Четыре последних года, — вставил Шелк. — Он сам сказал мне той ночью.

— Тогда он знает об этом не хуже меня. Эта Ги… — Гагарка почесал голову. — Ты помнишь, как мы вместе ужинали. Ты рассказал мне об азоте, и я сказал тебе: «держу пари, у него есть ключ от нее». Ну, если он просил Сиськи, чтобы она рассказывала ему о полковниках, то, судя по тому, что ты сказал о ней, Ги рассказала ему много больше. Это и есть ключ. Она остается все время на вилле Крови, верно? Она когда-нибудь бывает в городе?

— Похоже, бывает. У нее есть апартаменты на вилле, и монитор ее стекла относится к ней как к хозяйке. — Шелк вспомнил набитые одеждой шкафы в комнате Гиацинт, в одном из которых монитор предложил ему спрятаться. — И у нее очень много одежды.

— Она довольно часто бывает в городе, — сказала Синель, — но я не знаю, куда она ходит… или когда. И когда она приезжает, кто-нибудь наверняка присматривает за ней, если Кровь не шизанулся.

Гагарка выпрямился и положил левую руку на рукоятку большого, отделанного латунью тесака, висевшего у него на поясе.

— Хорошо. Ты хотел моего совета, патера. Сейчас получишь, но не думаю, что им легко воспользоваться.

— Тем не менее, я бы хотел услышать его.

— Да, я думаю, ты бы хотел. Держись подальше от этой Ги, по крайней мере пока. И встречаться с ней рискованно просто потому, что она настучит этому быку, Журавлю. Сиськи говорит, будто сама не знала, что шпионила. Могет быть и так. Но если этот Журавль подарил Ги азот, можешь держать пари на всю корзину, что Ги все знает и семенит за ним. Если бы она была единственной рукояткой, за которую можно ухватиться, я бы сказал тебе — давай. Но это не план. Если Сиськи рассказывает этому Журавлю о полковниках и о том, что они говорят, и Ги делает то же самое, все это звучит так, как будто у него есть еще четыре-пять таких, верно? Скорее всего, в других малинах Крови. И когда Сиськи уйдет — и она сказала, что уходит, — разве он не подыщет себе кого-нибудь другого у Орхидеи?

— Быть может, лучшее, что я могу сделать — вернуться к Орхидее, — предположила Синель. — Если я скажу ему что-нибудь против Вайрона, он разрешит мне помочь ему больше. И может быть, я сумею понять, кто эта женщина на рынке.

— На рынке есть торговка, — объяснил Шелк Гагарке, — которая, похоже, является связным Журавля. Журавль приказал Синель отнести ей статуэтку Сфингс. Синель, это всегда Сфингс?

Она кивнула, тряхнув огненными кудрями:

— Они всегда выглядят так, как та, которую я показала тебе, насколько я могу вспомнить.

— Тогда хорошо бы посмотреть, что с ними происходит, — предложил Гагарка. — Когда рынок закрывается, куда эта баба идет?

— Добр Шелк! — Орев спрыгнул с освещенных солнцем лоз на колени Шелка. — Рыба голов?

— Возможно, — сказал Шелк птице, когда она перепрыгнула ему на плечо. — На самом деле очень вероятно.

Он опять обратился к Гагарке: