Озеро надежд (СИ)

И, оказалось, что от этого одна польза. Так мы в том самом овраге неожиданно для всех нашли старый схрон, вернее зарытый сундучок с кучей старых драгоценностей и артефактов. Но, как я не тянула ручки, всё потрогать, рассмотреть красивые блестяшки, родители утащили сундучок в свою лабораторию, куда ход мне был строго-настрого запрещён, дабы исследовать скрытые возможности артефактов, а то, не дай боги, они навредят ребёнку.

Купание в речке тоже принесло свои плоды. Как-то, зацепившись ногой за какую-то корягу, чуть было не пошла ко дну. Я-то испугаться не успела, вода для меня была словно родная колыбелька, а вот родители от страха чуть не поседели. Только мой радостный смех и уверения, что водичка добрая, вернули краски на их бледные лица. Отец, чтобы не случалось подобного, решил, как следует расчистить место купания, и, убирая ту самую злополучную корягу, наткнулся на россыпь амаитов — редких драгоценных камней, из которых делают самые лучшие амулеты.

Таким образом, мои проделки принесли семье неожиданную, но очень необходимую прибыль.

— Никак божье благословление даёт о себе знать, — улыбаясь, качала головой тини Адаина.

— Теперь девочка спокойно сможет поступить в магическую школу, а затем и в академию, — добавил её муж. — И на других деток бы хватило, если бы…

В это время я оказалась под дверью кухни, где как раз и вёлся разговор, и уловила нотку сожаления в голосе тана Марея. В детской головке промелькнула мысль, что не плохо бы иметь братика или сестричку, с которыми было бы так здорово играть вместе. И я тут же понеслась на поиски мамы. Они с отцом что-то обсуждали в гостиной. От чего-то робея, приблизилась к маме, подёргала её за подол платья.

— Мам, а когда у меня появится братик? Или сестричка? Нам бы было весело вместе.

Оба родителя словно бы застыли на мгновенье, переглянулись, печально улыбаясь, затем отец опустился передо мной на колени, потрепал по волосам.

— Видишь ли, Эль, нам бы очень хотелось выполнить твою просьбу, но… это вряд ли возможно…

— Вам кто-то запретил? — наивно спросила я.

— Эммм, ну… — промямлила мама. — Кое-что нам, действительно, мешает…

Её рука непроизвольно коснулась живота, чем привлекла детское внимание.

— Вот та чёрная штучка? — спросила я, разглядывая чернильную кляксу, словно бы вросшую внутрь родительского тела. Растопырила пальчики и прижала ладошку к маминому животу и, сердито обращаясь к кляксе, выдала: — А, ну-ка, уходи из мамы прочь!

Ладошку ожгло вырвавшимся из моего тела светом. Мерзкая клякса мгновенно подобрала щупальца и, казалось, заверещала от боли, а затем стала таять, пока не исчезла вовсе. Мама на минуту побледнела, но почти тут же краски вернулись на её лицо, вместе с безграничным удивлением. А я, не теряя времени, приблизилась к отцу, оглядела его со всех сторон, нашла такую же кляксу, но меньшего размера, и выжгла её своим светом. И только потом, хлопнув пару раз ресничками, уплыла в забытье.

Детским разумом тогда я не могла понять, что совершила для своих родителей, как не понимала и страха в глазах родителей от беспокойства, когда, наконец, пришла в себя. Ругать никто не ругал, но отец взял обещание, что впредь все свои подобные действия я буду согласовывать с ним. Я, конечно же, пообещала, особенно видя, как на глазах любимой мамочки дрожат непролитые слёзы. Огорчать её вовсе не хотелось.

Но с того дня стало понятно, что во мне просыпается магия. Какая, пока было не понятно, но задуматься над тем, что меня необходимо учить владеть своими силами, пришлось.

Где-то через трое суток после описанных выше событий, в наш дом постучались гости, вернее гостья. Ещё с порога раздался нежнейший голосок, как считали мои родители, для меня больше похожий на мерзкий скрип несмазанных дверных петель. Мама вначале обрадовалась, так как гостьей оказалась её дальняя родственница и по совместительству одной из близких подруг, с которой они несколько лет не виделись. Но, когда разодетая дама переступила порог дома и увидела нас троих, тесно прижавшихся друг к другу, её «приветливое» лицо перекосило, и по щекам заструилась вязь чёрных отталкивающих линий. Сама гостья не сразу осознала, что происходит, и «ласково» обратилась к матери.

— Мне последнее время было так неспокойно. Чувствую, что что-то происходит, вот и примчалась…

А вот мама охнула, с ужасом уставившись на свою, как оказалось, далеко не подругу.

— Тамани?! Как ты могла?! Ведь у меня не было никого ближе тебя!

— Не понимаю, о чём ты? — «удивилась» дама.

— Зато мы всё понимаем, — неприязненно глядя в стороны «подруги» жены, ответил отец. — И не жаль было марать душу в такой мерзости?

— Что?! Меня кто-то оговорил! Я ничего такого не делала! — начала возмущаться «подруга», затем её взгляд зацепился за зеленоватый завиток на моём виске, что появлялся у всех рождённых на озере надежд. Тут же красные полные губы дамы задрожали, и она трясущейся рукой указала на меня. — Это она! Этот ребёнок — монстр! Это её проделки! Как вы могли принять ЭТО?!