Озеро тьмы

Как уборщик он был великолепен. Именно поэтому Мартин — и предположительно остальные не расставался с ним, несмотря на фамильярность и вспышки ярости. Мистер Кохрейн мыл, полировал и скреб, а также гладил белье — и все это с невероятной скоростью. Мартин смотрел, как мистер Кохрейн открывает свой саквояж и достает из него брезентовую куртку цвета хаки — такие обычно носят торговцы скобяными товарами, — которую всегда надевал во время работы, тряпочки для чистки серебра и баллончик с аэрозолем для полировки мебели.

— Как поживает ваша невестка? — спросил Мартин.

Мистер Кохрейн надел красные резиновые перчатки и начал снимать решетку кухонной плиты.

— Лучше ей не будет, пока она не сменит квартиру, Мартин. От черных и так ничего хорошего ждать не приходится, а теперь у них появились пневматические дрели. — Мистер Кохрейн был неисправимым расистом. — Лучше ей не будет, пока она там застряла, так что можете не утруждать себя расспросами, Мартин. Ей приходится терпеть три часа пневматических дрелей по утрам и три часа после обеда. Сами они не могут выдержать больше трех часов, и это кое о чем говорит. Но жаловаться нет смысла, правда, Мартин? Я так ей и сказал. Сказал, какой смысл жаловаться мне? Я ничего не могу поделать, я всего лишь слуга.

— Как ее имя?

— Чье имя? — Мистер Кохрейн повернулся к нему от раковины, резко дернувшись, как с ним часто бывало. — Вам всегда нужно знать, как кого зовут. Имя моей невестки? Вам-то оно зачем? Конечно, миссис Кохрейн. Естественно. А как еще может быть?

Мартин не решился спросить адрес. Он подумал, что, судя по тому, как мистер Кохрейн неоднократно описывал многоквартирный дом в Кенсингтоне и его географическое положение, это можно выяснить самостоятельно. Если не пропадет желание. Десять минут, проведенных в обществе уборщика, вызвали у него ощущение, что возможны более достойные кандидаты для его щедрости, чем семья Кохрейн, Сума Бхавнани, мисс Уотсон и мистер Дипден. Мартин сунул листок со списком в карман, чтобы мистер Кохрейн не наткнулся на него и не стал с параноидальной подозрительностью его изучать.

Как обычно, Мартин ушел на работу в десять минут десятого и поехал по Арчуэй и Хорнси-лейн. Иногда для разнообразия он выбирал маршрут до Хай-гейт-Виллидж, а затем по Саутвуд-лейн, через Арчуэй-роуд на Вуд-лейн. А один или два раза, чудесным летним утром, он шел на работу пешком, как в тот день, когда встретил Тима в парке…

Офис Урбана, Ведмора, Маккензи и Кº, членов Ассоциации дипломированных бухгалтеров, располагался на Парк-роуд, в квартале между Этелден-авеню и Кранли-Гарденс. Уолтер Урбан был экспертом в делах, связанных с подоходным налогом, Клайв Ведмор занимался инвестициями, а Гордон Титертон как свои пять пальцев знал налог на добавленную стоимость. Мартин ни на чем не специализировался, а называл себя ишаком, выполняющим самую тяжелую работу, и кабинет у него был самым маленьким.

Мартин точно знал, что этой работой ему придется заниматься всю жизнь, хотя у него не лежала к ней душа. Как он ни пытался, у него никогда не получалось испытать такое удовольствие от манипулирования абстрактными суммами денег, как у отца, или даже понять восхищение, которое вызывала фондовая биржа у Клайва Ведмора. Возможно, ему следовало выбрать какую-нибудь другую профессию, хотя желания, которые обуревали его в школе, были безнадежно непрактичными — писатель, путешественник, кинооператор. Всерьез они не рассматривались. Не он выбрал бухгалтерское дело, а оно его. Иногда Мартин думал, что позволил себя выбрать, поскольку не вынес бы разочарования отца.

Кроме того, его устраивали надежность, безопасность и респектабельность этого занятия. Ему не нужно было беспокоиться по поводу работы или образа жизни — как, например, Тиму. Он гордился годами учебы, оставшимися у него за спиной, гордился приобретенными знаниями и всегда следил, чтобы недостаток энтузиазма не приводил к ошибкам или просчетам. И ему нравилась эта комната с видом на верхушки деревьев Александра-парка — сам парк и деревья в нем были знакомы ему с детства.

В то утро Мартин не ждал никаких клиентов, ему не нужно было кому-либо звонить или отвечать на звонки. Почти три часа он разбирался в запутанных и бессистемных счетах владельца строительной фирмы, который держал свой бизнес уже пятнадцать лет и не заплатил ни пенса подоходного налога. Заглянул отец и одарил его лучезарной улыбкой. Новость о выигрыше в тотализатор заставила его вести себя по отношению к Мартину точно так же, как в те моменты, когда сын получил сначала аттестат о среднем образовании, а затем — диплом университета. После его ухода Мартин попросил Кэролайн, которая была секретарем одновременно и у него, и у Гордона, принести папку с делом мистера Сейджа.