Озеро: воскресшие

После короткого отдыха мысли снова обрели четкость, которую он так высоко ценил. Больше всего на свете Хантер не терпел беспорядок – не важно, в голове или в окружающем мире. С самого детства он систематизировал все вокруг, расставлял по местам и полкам, так что родители даже не знали, радоваться им аккуратности сына или бояться ее. А бояться стоило. Но они поняли это только через семнадцать лет после его рождения, когда под досками в гаражной мастерской, где Хантер в дни школьных каникул увлеченно изучал анатомию по учебникам, нашли аккуратно сложенные кости мелких животных.

Убежденные веганы и зоозащитники, они отправили сына подальше и предпочли забыть о его существовании. Мальчик переживал историю с отлучением от дома по-своему: он искренне досадовал, что отец и мать избавились от костей, которые он так долго и тщательно собирал.

Хантер стер пот со лба и не торопясь пошел к дверям забегаловки. «Леденящий холод внутри» – буквы красные, округлые, будто спелые вишни. Когда Хантер открыл дверь, из помещения вырвалось облачко холодного пара. За длинной стойкой расположилась андроид второго поколения, со скальпированным черепом и в единственной форме одежды, которую закон дозволял носить особям ее выпуска: обтягивающем серебристом комбинезоне с высоким воротником – он делал их похожими на манекенщиц с показа чудаковатого дизайнера.

– Выбрали что-нибудь из меню? – спросила андроид, и Хантер внимательно посмотрел ей в глаза. Нет, в них не было ни проблеска того, что ему было нужно, и он сделал заказ.

– Кусок пирога и воду. Холодную, лучше со льдом. Четыре кубика льда. И стакан должен быть белым, как те, что стоят у вас за стойкой. И подайте пирог на круглой фарфоровой тарелке, а не на одноразовой. Вилка должна лежать точно параллельно ножу. Вроде бы все.

За окном простиралась бесконечная пустыня. Забитая под завязку парковка, слоняющиеся туда-сюда люди с рюкзаками и переносными холодильниками с брякающими внутри бутылками. Разбросанные пустые термосы, смятые упаковки крема от солнца – несмотря на невыносимую жару, вокруг кипела жизнь.

– У вас не занято? – светловолосый мужчина лет тридцати стоял у столика со стаканом воды.

Хантер огляделся вокруг, но других свободных мест не было.

– Присаживайтесь, – приветливо сказал он.

За последние несколько недель он не перекинулся ни с кем и парой слов: когда Хантер «охотился», ничто не должно было отвлекать его от заранее продуманного сценария. Но теперь все было кончено, и слова так и рвались наружу.

– Вы, наверное, удивлены моим заказом? – спросил Хантер, расслабленно откинувшись на спинку дивана.

– Признаться, немного, – собеседник пожал плечами и улыбнулся.

– На меня иногда находит. Но я хочу того, чего хочу, и не стесняюсь это требовать.

– Мне показалось, вы просто хотите загрузить андроид ненужной работой, – констатировал блондин, окидывая Хантера любопытным взглядом.

– Мне нравится смотреть, как бездушные машины трудятся во благо моих капризов… Я давно сжился со своими закидонами и даю им порезвиться вволю, когда они берут власть надо мной. Как вас зовут?

– Юрий Успенский. Друзья называют меня просто Сибиряк.

– Русский? – удивился Хантер. – Посреди пустыни Мохаве? Как вас сюда занесло?

– Решил посмотреть на самое жаркое место на Земле, – засмеялся Сибиряк.

– Так вы из этих, что ходят в Долину Смерти? – Хантер кивнул в сторону людей на парковке.

– Экстремалов? О нет, ни за что не отважусь на такое! Похоже, они открывают горячий сезон. Теперь по пустыне будут бродить толпы людей, ставить палатки и жечь костры по ночам.

– Без терморегулирующих костюмов им и сутки не протянуть. Чего они добиваются? Я читал, что в прошлом году здесь склеили ласты сорок семь человек. И это за три месяца. Что за радость умереть от перегрева и жажды?

Сибиряк посмотрел на удаляющиеся в сторону горизонта фигурки. Они подрагивали в раскаленном воздухе, сами похожие на слабые, хрупкие миражи, которые вот-вот исчезнут без следа, и песок поглотит их.

– Не все умеют ценить жизнь, – пожал плечами Сибиряк. – А я умею. Сколько бы нам ни было отмерено времени, оно пролетит, как один миг, и не стоит торопить неизбежное.

– Странно слышать такое от молодого человека, – покачал головой Хантер.

Андроид принесла заказ, поставила на стол кусок пирога на фарфоровой тарелке, белый стакан с водой, в котором плавали четыре кубика льда.

– Спасибо, – сказал Сибиряк андроиду, и на лице Хантера на мгновение проскользнула ярость.

– Не стоит благодарить их, они нам не ровня, – пробормотал Хантер, наслаждаясь идеально приготовленным пирогом. Судя по всему, поваром в забегаловке тоже была андроид.

– Они не просили нас создавать их. К тому же я отношусь к андроидам с уважением. Они другие, но это не значит, что они хуже нас.

– И все-таки закон на моей стороне: оголенные процессоры в скальпированном черепе, запрет на ношение париков и человеческой одежды были просто невероятным проблеском разума наших законодателей. Не ожидал от них такого мудрого решения. Мы не равны и никогда не будем, сколько бы андроиды не пытались строить из себя людей.