Ожерелье Атона

Кликнув на ссылки, Лика пробежала открывшиеся статьи. Отрывки из мусульманских текстов – хасидов. Перевод слова «фатани» с языка жителей Мальдив означает «плавать». Все не то, совсем не то…

«Вот переключу поисковик на английский, переведу имена, получу столь же много ценной информации и попытаюсь заснуть», – подумала Лика, щелкая по клавишам.

– Не может быть! – воскликнула она, открыв первую же ссылку.

Это все меняло.

От волнения в горле пересохло, Лика взяла стакан сока, поднесла его к губам, и… замерла. От стакана исходил едва уловимый химический запах. Она осторожно лизнула сок. В привычной сладости явственно ощущалась горечь.

Поставив стакан на стол, Лика бросилась в ванну, прополоскала рот и нервно заходила по номеру.

Джамаль все-таки решил ее убить. Испугался, что она все узнает, отдал распоряжение парню, который убирает номер… Что же делать? Собрать вещи и перебраться в другой отель? Он доведет задуманное до конца и там. Сбежать в Москву?

«Ну уж нет, – решительно подумала Лика. – Нет никаких гарантий, что остальные русские находятся в безопасности».

Набросав Паше записку, Лика прихватила с собой злополучный стакан и отправилась к начальнику службы безопасности «Aton’s hotel».

Дверь его кабинета была закрыта, однако разрывавшийся за ней сотовый телефон оставлял надежду на скорое появление хозяина.

– О, давно не виделись, – Джамаль, выйдя из лифта, сразу же заметил сидящую на полу Лику. – Поедем кататься? Куда на сей раз?

У мужчины оказалась хорошая реакция. Он успел увернуться от брошенного Ликой стакана.

– Ах ты, сукин сын! – закричала она и налетела на Джамаля с кулаками. – Отравить меня решил, да?!

Зажав Вронской рот, начальник службы безопасности открыл кабинет и грубо втолкнул ее внутрь.

– Тебе не холодно?

– Нет, что ты. Здесь хорошо, – Алина Гордиенко мягко улыбнулась и сделала глоток чая. – Я уже привыкла к кондиционеру. Посидим еще в баре, на улице душно.

Кирилл Панкратов отхлебнул пива из запотевшего высокого бокала и глубоко вздохнул.

– Алина, только не волнуйся, – неуверенно сказал он. – Я разговаривал с Филиппом Марковичем. У нас плохие новости. Юру Космачева убили.

– Как убили?

– Я так понял, к Филиппу Марковичу прорвалась жена Юры. Помнишь, у Космачева крест на груди был? На толстой золотой цепочке. Так вот, Юрина жена уверяла, что муж крест снимал, даже когда душ принимал. А уж когда в бассейн ходил или купался – тем более.

– Это правда, я замечала.

– И вот, когда тело в Москву привезли, жена что-то подозревать стала. Цепочка-то на Юре осталась. Я так понял, Филипп Маркович по своим каналам как-то выяснил: Юру утопили.

– Не может быть! Но кто?

– Если бы знать. Филипп Маркович очень волнуется за тебя. Он распорядился, чтобы мы сменили отель.

Руки Алины задрожали. Она расплескала чай, потянулась за салфеткой.

– Мне бы не хотелось отсюда уезжать, – твердо сказала она. – Кирилл, я так долго осваиваюсь на новом месте. Это такой стресс для меня. А здесь уже вроде все привычное…

– Что ты предлагаешь? – настороженно спросил Панкратов.

– Давай не будем никуда переезжать. Как Филипп Маркович узнает, переехали мы или нет?

– Ну, знаешь! Не понимаю твоего упрямства!

– Это не упрямство. А беременность. Когда женщина ждет ребенка, ей свойственны совершенно нелогичные желания. Умом я понимаю: ты прав. Но мне так не хочется никуда перебираться. Беременность словно притормаживает все чувства. Я хочу думать о ребенке, а не собирать вещи. Я не уверена, что угроза серьезна. Это какая-то ерунда. Кому могло понадобиться убивать Юру? Кирилл, ну, пожалуйста, давай останемся здесь…

– Подожди, ты слышишь?

Они замолчали, прислушиваясь к негромкому гулу голосов и тихой музыке, звучащей в баре.

Алина недоуменно пожала плечами:

– А что такое?

– Мне показалось, кто-то чихнул прямо у тебя за спиной. Подожди!

Кирилл поднялся и подошел к широкой массивной колонне. Там никого не оказалось. Но камень… Когда Кирилл прикоснулся рукой к колонне, мрамор показался ему чуть теплым. Слишком теплым для кондиционированного бара.

– Не нравится мне все это, – сказал он, вернувшись за столик. – А ты, Алина, просто веревки из меня вьешь!

Она лукаво улыбнулась:

– Значит, мы остаемся?

– А что с тобой поделаешь. Но я нутром чую, в этом отеле творится что-то неладное. Сегодня после обеда, пока ты спала, я разговорился с той русской женщиной, у которой рука в гипсе.

– С Ирой?

– Ага. И она сказала, что ночью погиб сотрудник «Aton’s hotel»…

Глава десятая

– Вскройте при мне упаковку минеральной воды, – потребовала Лика Вронская, с тревогой оглянувшись по сторонам. Русские туристы, дружно завтракавшие за одним столом, вызывали ее опасения. Неужели она права в своих выводах и кто-то из них убийца? Но кто? Кто?! Игорь и Галина? Алина и Кирилл? Если бы знать, если бы только четко знать…

Парень за барной стойкой недоуменно на нее посмотрел и спросил:

– А как же ваш любимый сок?

Лика невольно вздрогнула, вспомнив тот стакан, который едва не стал последним.

– Минеральную воду, – повторила она. – И я хочу видеть, как вы вскрываете упаковку.