Ожерелье голубки

Рассказывал мне друг наш Абу Бекр Мухаммад ибн Ахмад ибн Исхак со слов одного верного человека, имя которого выпало у меня из памяти (я думаю, это был кади Ибн аль-Хаза), что Юсуф ибн Харун, поэт, прозванный ар-Рамади[35], проходил однажды мимо Ворот Москательщиков в Кордове. А это было место, где собирались женщины. И ар-Рамади увидел девушку, которая захватила целиком его сердце, и любовь к ней проникла во все его члены, и сошел он с дороги в мечеть и пошел следом за девушкой. А она быстро шла к мосту и, перейдя его, направилась в местность, называемую Пригород, и, оказавшись у гробниц сынов Мервана — да помилует их Аллах! — что построены над их могилами на пригородном кладбище за рекою, она увидела ар-Рамади, который удалился от людей и не имел другой заботы, как об этой девушке. И она направилась к нему и спросила: — Что ты идешь позади меня? — и ар-Рамади рассказал ей, как сильно он испытан любовью к ней. — Оставь это! — сказала девушка, — и не ищи моего позора. Тебе нечего меня желать, и нет к тому, чего ты хочешь, пути. — Я удовлетворюсь взглядом, — сказал ар-Рамади, и девушка молвила: — Это тебе дозволено. — О госпожа, свободная ты или невольница? — молвил ар-Рамади. — Невольница, — ответила девушка. — А как твое имя? — спросил ар-Рамади, и она ответила: — Хальва[36]. — А чья ты? — спросил ар-Рамади, и девушка молвила: — Клянусь Аллахом, знание того, что на седьмом небе, ближе к тебе, чем то, о чем ты спросил! Оставь же невозможное. — О госпожа, а где я тебя после увижу? — сказал ей ар-Рамади, и девушка отвечала: — Там, где ты увидел меня сегодня, в такой же час, каждую пятницу. Или уходи ты, или уйду я, — сказала она потом, и ар-Рамади молвил: — Иди под охраной Аллаха! — И девушка пошла к мосту, а ар-Рамади невозможно было за нею следовать, так как она оборачивалась, чтобы видеть, провожает он ее или нет. Когда же она миновала ворота моста, ар-Рамади пошел искать ее следов, но не услышал ответа ни на один вопрос о ней. — И клянусь Аллахом, — говорил Абу Омар (то есть Юсуф ибн Харун), — я не покидал Ворот Москательщиков и Пригорода с того времени и до сей поры, но не напал на сведения о ней, и не знаю я, небо ли ее слизнуло, или земля ее поглотила. И поистине, из-за нее в моем сердце нечто жарче углей. — Это та Хальва, любовь к которой он воспевал в своих стихах; потом он напал на вести о ней, после того как ездил из-за нее в Сарагосу[37], и это длинная история.

Подобное этому многочисленно, и я скажу об этом отрывок, где есть такие стихи:

Глаза мои сорвали в моей душе печали дум, и послала она слезы, чтобы отомстить взорам.
Как взглянешь ты на поступок слез, когда наказывают они глаза, топя их в своих обильных ливнях?
Я не встречал ее так, чтобы узнать, прежде чем ее увидел, и последняя моя встреча с ней — минута первого взгляда.

Другой вид такой любви противоположен той главе, которая пойдет после этой главы, если захочет Аллах, и состоит он в том, что человек влюбляется с одного взгляда в девушку, известную ему по имени, жилище и происхождение которой он знает. Отличие здесь в быстром или медленном наступлении конца. Если кто полюбил с одного взгляда и быстро привязался после беглого взора, — это указывает на малую стойкость, говорит о быстром утешении и свидетельствует о непостоянстве и пресыщении. Так бывает во всех вещах: что скорее вырастает, скорее кончается, а что медленней возникает, медленней исчезает.

Рассказ

Я хорошо знаю юношу из сыновей писцов, которого увидела женщина благородной семьи, высокого положения, скрытая за плотной завесой. Он проходил, и она заметила его, смотря из одного места, бывшего в ее жилище, и привязалась к нему, и он привязался к ней. И они долго одаряли друг друга посланиями, держась на острие более тонком, чем лезвие меча, и если бы я не отказался от намерения раскрывать в этом своем послании хитрости и говорить о кознях, я бы рассказал достоверные вещи, которые смущают смышленого и ошеломляют разумного. Да опустит Аллах, по своей милости, покров свой на нас и на всех мусульман и да избавит он нас от зла!

Глава о тех, кто влюбляется лишь после долгого срока

Среди людей есть и такие, чья любовь становится настоящей только после долгих шептаний, и частых свиданий, и продолжительной дружбы. Вот что скорее всего продлится и укрепится, и не оставит на этом следов бег ночей, — что вошло с трудом, не легко и выходит. Таков и мой обычай, и в предании дошло, что Аллах, великий и славный, сказал душе, когда он велел ей войти в тело Адама — а оно было глиняное, — и душа устрашилась и испугалась: — Входи поневоле и выходи поневоле. — Это было рассказано нам нашими наставниками.